Троица на краю лощины замерла, стараясь не дышать. Мохнатые Прыгуны, как их назвал Иеро, находились примерно в двухстах ярдах; если, двигаясь по прямой, они пересекут лощину и поднимутся на другую ее сторону, схватка неминуема. Однако, когда цепочка прыгающих фигур достигла центра впадины, лемуты остановились. Иеро напрягся, его рука инстинктивно легла на рукоятку меча. Внезапно из леса показалась другая фигура; Мохнатые Прыгуны тоже заметили ее.
Это был высокий человек, закутанный в длинный серый плащ, который полностью скрывал его тело. Отброшенный назад капюшон плаща позволял разглядеть гладкий безволосый череп. Его бледная кожа казалась мертвенно-белой; цвет глаз на таком расстоянии различить было невозможно. Справа на плаще блестел знак в виде спирали; хотя его тоже было трудно рассмотреть, Иеро показалось, что этот символ состоял из переплетения линий и колец. Человек как будто не имел никакого оружия, но телепатическая сила, смешанная с ледяной угрозой, исходила от него, как холод от огромного айсберга.
Случай был исключительным, и священник прекрасно понимал это. Нечистый, как гласила молва, имел верных слуг среди рода человеческого, расу людей, объединенных способностью к злому волшебству. Иногда этих колдунов видели мельком; они руководили нападениями на караваны Аббатств и на поселенцев, но сведения о них были смутными и противоречивыми.
Два раза в Республике погибали люди, которые пытались проникнуть в тайные помещения архива, охраняемого стражей Центрального Аббатства в Саске. В обоих случаях тела убитых почти мгновенно растаяли, не оставив для изучения ничего, кроме кучки пыли и обычной одежды, которую можно было приобрести где угодно в Канде. Но каждый раз стража и священники Аббатства мысленно ощущали тревогу, и в каждом случае убитый успевал проникнуть далеко, а охраняющие помещения солдаты потом утверждали, что никого не видели.
Тот, кто стоял перед ними, мог быть только одним из этих наделенных мистической силой адептов, которыми, как полагали, правит сам Нечистый. Ни один нормальный человек, даже стоявший вне закона, не стал бы заключать союз с мерзкой сворой лемутов; этот же явно чувствовал себя господином. Он направился прямо к мохнатым тварям, и лемуты с заметным страхом отшатнулись, сохраняя почтительную дистанцию.
Лишь главарь Мохнатых, низко согнувшись, подскочил к человеку в плаще; остальные беспокойно бродили вокруг, скуля и подвывая. Иеро видел, как двигаются губы человека, потом желтые клыки предводителя сверкнули в ответ. Они действительно говорили друг с другом, не используя мысленной связи!
Хотя священник продолжал испытывать чувство гадливости к мерзким тварям, такое достижение невольно восхитило его.
Встреча заканчивалась. Казалось, человек в плаще отпустил мохнатых чудовищ и, повернувшись, пошел на юго-восток к дальнему краю лощины. Мохнатые Прыгуны окружили своего вожака, который что-то им прорычал. Они снова построились в колонну и двинулись на запад.
Когда человек в сером плаще скрылся из виду, а стая лемутов исчезла в другом направлении, три путника на краю лощины немного пришли в себя. Но ни один не использовал мысленную речь — они просто сидели и ждали.
Прошло, должно быть, добрых полчаса. Наконец Горм по-медвежьи неуклюже встал и потянулся. Он посмотрел на Клуца и его всадника, не подавая никакого сигнала, но по взгляду медведя все было ясно. Большой лорс медленно поднялся с земли, столь же бесшумно, как и лег. Сидевший на его спине человек окинул взглядом замерший в тревожном молчании лес.
Вечернее солнце светило сквозь частокол сосновых стволов и зарослей ольхи, на земле ярко зеленели пятна мха и лишайников, кора сосен окрасилась в красновато-коричневые и золотистые тона. «Как прекрасен мир, — подумал священник, — и сколь полон он зла!»
Но Горм напомнил о деле, начав спускаться в лощину. Клуц следовал за ним; большими копытами лорс производил не больше шума, чем крадущаяся в траве мышь.
Иеро с тревогой заметил, что молодой медведь двинулся к дальней стороне лощины, в том же направлении, в котором исчезла зловещая фигура в плаще. Это показалось метсу опасным; сейчас он не хотел бы неожиданно наткнуться на человека, обладающего подобной телепатической силой. В конце концов, та миссия, ради которой его отправили на далекий Восток, была важнее всего. Он не рискнул послать Горму ментальный сигнал и подумал, что придется остановить медведя более осязаемым способом.