— Если найдется заказчик, то эти кисти принесут шесть тысяч динаров.
Черви съели каламы в каламдане, а я ничего не рисовал и думал: «Недостойно человек ради хлеба насущного служить подлецам и низким людям и ожидать даров из рук мерзавцев.
Я был достоин того, чтобы меня взяли на службу цари и правители и одарили золотом сверх всякой меры. Я слышал и хорошо помнил истории и рассказы о деяниях царей, о том, как они обходились с людьми искусства и ремесла. Я видел золоченые и изукрашенные рукописи, переписанные по заказу царей и правителей, знал, какие деньги были уплачены за них. Но, тем не менее, я пренебрег их заказами, и отказался от этого ремесла.
Если вы поразмыслите над этим, то не увлечетесь таким искусством или ремеслом, если только над вами не возобладает животное чувство, если только ваши помыслы не будут ограничены одной целью — раздобыть хлеб каким бы то ни было путем, или же низко кланяться мерзавцам и негодяям из мусульман и евреев. В таком случае вы окажетесь в положении поденщика, который за дирхем или половину того с утра до сумерек возится в зловонной яме и выгребает нечистоты.
Если же вы хотите, чтобы люди служили вам, а не вы им, то выберите благородные ремесла и искусства, редкие науки, которые питают дух и разум. Если вы овладеете ими, то хорошо. В противном же случае вы сможете довольствоваться тем малым, что у вас будет. Так живут представители всех ремесел, так как они зарабатывают на хлеб, например, сапожники, мастера по парче и вышиванию золотом. Все они — поденщики, различающиеся между собой только одеждой.
Знакомство и общение мое с военным сословием[147] произошло также на почве переписывания и рисования, через моего учителя, для описания знаний и добрых деяний которого потребовалась бы целая книга. Ни одно научное решение, в особенности по геометрии, при постройке Эмирских зданий не принималось без его одобрения. Он часто бывал у эмира и знал его хорошо.
И вот как-то он назвал мое имя и сказал: «Нет равных ему в искусстве рисования. Его волшебный калам соперничает с кистью Мани[148] и Бехзада[149]. Он также в совершенстве составляет письма как официальные, так и неофициальные».
Эмир вызвал меня и велел переписывать простым почерком книги по медицине и истории и определил за каждую рукопись десять дирхемов. Когда мой учитель — да простит его Аллах — покинул этот мир, эмир назначил меня на его должность и установил мне жалование в тысячу дирхемов. С раннего утра до вечера эмир заставлял меня просиживать во дворце и советовался со мной по вопросам, на которые ему отвечал мой покойный учитель. Зодчие и художники приступали к работам лишь по моим указаниям.
В это время мне приходилось общаться и встречаться с людьми разных сословий, и это пригодилось мне в дальнейшем. Сколько бы я ни приглядывался к стараниям людей, я убеждался, что вся суета, все ремесла не имеют ни основы, ни результатов, что успех и неудача целиком зависят от рока. Я видел людей, которые попусту тратили время и обращали свои взоры к эмирским вратам. Одни из них обладали официальными науками[150], у других был поэтический цар, у третьих — талант в искусствах или ремеслах, четвертые владели оружием и умением верховой езды. Они не находили того, чего домогались, и добивались того, к чему не стремились. Одни гордились малейшим вниманием эмира, а другие не были довольны и большими милостями. Вознаграждения, которые раздавал эмир, колебались от десяти до трех тысяч динаров, а мне эта сумма казалась ничтожной. Но, в конце концов, я отказался от путей, посредством которых люди добиваются своих желаний и раздобывают насущный хлеб, и удовлетворился тем, что судьба посылала в мою кухню, не стремясь к излишествам, хотя меня и вынуждали к этому.
Занятия же военного сословия следующие: тренировка в обращении с оружием, искусстве верховой езды, стрельбе, борьбе, занятия по знанию правил боя. А занятия ремесленников таковы: ювелирное, кузнечное и столярное дело, ремесло каменщика, мясника, ткачество, прядение, портняжное дело и т. д. А вот обязанности дехканина: сажать сад, засевать нивы, охранять фрукты и поставлять бакалейные товары. Все эти занятия похвальны, если обеспечивают процветание мира, и достойны порицания, если вредят духу и разуму человека.
Что же касается ремесел, посредством которых люди калама добывают свой хлеб, то это официальные науки: фикх[151], религиозные постановления, математика, наука о фетве[152] и составлении юридических документов, медицина, астрономия, поэтика, переписывание рукописей, каллиграфия, живопись, учительство, письмоводство и др. Они развивают как общественную мысль, так и дух и разум человека. И в том, и другом направлении они похвальны, если только конечной целью их не является добывание хлеба. А если в основе их устремлений лежит хлеб, то эти ремесла также порицаемы.
147
150
152