Уве Кант
ПУТЕШЕСТВИЕ ИЗ НОЙКУКОВА В НОВОСИБИРСК
Повесть
Я тоже люблю путешествовать и однажды, лет десять мне тогда было, отправился в путь на… самокате. Это такая дощечка с двумя колесиками, а двигатель у нее — твоя левая или правая нога. Самокат мой почему-то немилосердно визжал, и я помню, что мама дала мне с собой пузырек с гусиным жиром, в пузырьке торчала кисточка. Время от времени я останавливался и смазывал кисточкой колесики. Не скажу, чтобы я тогда очень далеко уехал, но путешествие вышло настоящее. Запомнил я его на всю жизнь. Так что путешествовать интересно и малому и старому, и ничего удивительного нет в том, что герой книги известного писателя Германской Демократической Республики Уве Канта — Юрген Рогге тоже отправился в путь, правда, уже на мопеде. Ему-то, признаюсь, не просто хотелось посмотреть белый свет, повидать, как люди живут. Ему надо было… Чуть не проговорился! Куда, зачем и почему поехал Юрген Рогге, вы узнаете из самой книги. Тут только необходимо помнить, что, отправляясь в путешествие, надо выбрать направление и цель. И встретится тебе немало крутых поворотов, попадутся и перекрестки, и придется тогда решать: направо пойдешь… налево пойдешь… а прямо пойдешь… И будешь ты стоять на перекрестке, не зная, как быть. Тогда-то и выяснится, что совсем не безразлично, какое ты примешь решение.
Вот мы и подошли к самому главному, самому важному, к тому, о чем эта книга. Она о том, какой путь выберет в своей жизни Юрген Рогге, а вместе с ним и ты, читатель.
Встретившись с человеком-медведем, кряжистым стариком Люттояном, великим поклонником энциклопедии, и прожив на его усеченной пирамиде целые сутки, Юрген Рогге выберет путь Хауке Хайена — всадника на белом коне! Жил этот Хауке Хайен очень давно, может быть, сто, а может, и двести лет назад. Но люди на побережье помнят о нем и по сей день. Там он стал человеком-легендой… Когда с моря наползают клочья тумана и где-то истошно кричит чайка, жители прибрежных деревень говорят: «Это всадник на белом коне скачет по дамбе!..»
Дамбу эту построил смотритель дамб и плотин, по имени Хауке Хайен. Сам он погиб вместе со своими близкими, но дамба, которую он рассчитал и воздвиг, стоит и поныне. Никакая волна, никакой шторм ей не страшен. Она защищает мирный труд людей, возделывающих свои поля на отвоеванной у моря земле. Построил же ее Хауке Хайен наперекор всем препятствиям, недоброжелательству, суевериям, вопреки невежеству и инертности людей, потому что он познал законы природы, а познав, заставил их служить человеку.
Книгу о Хауке Хайене, отважном строителе, «всаднике на белом коне», написал замечательный немецкий поэт и новеллист Теодор Шторм, живший в прошлом веке (1817–1888). Многие произведения его переведены на русский язык. Школьники Германской Демократической Республики изучают их на уроках литературы, увлекаются ими и дома…
А теперь и правда пора вместе с Юргеном Рогге отправляться в путешествие, и начинается оно в Нойкукове, Кукушкине, как говорит его брат.
Итак, в путь добрый!
Всеволод Розанов
— Нет, ты погляди, погляди, мать, какой денек нынче выдался! — говорит Людвиг Прюверман своей жене, фрау Прюверман. — Нет, ты только взгляни!
Фрау Прюверман так и поступает: она выглядывает в окошко, но смотрит совсем не туда, куда хотел бы ее муж Прюверман. Он-то, может быть, думает — она смотрит на липу напротив, что цветет и цветет, будто она одна такая во всем Нойкукове, а то и во всем мире, одна за все липы на белом свете старается! А может быть, он думает, что жена любуется небом? Оно сегодня такое синее, как самое синее небо на картинках местного живописца и стекольщика Роггентина, что живет на Гольденбоверштрассе, — он-то знает толк в синей краске! Нет, фрау Прюверман смотрит на «минимакс», на термометр, прикрепленный к карнизу сразу же за двойной рамой.
— Только девять утра, а уже двадцать два градуса! Да что ж это будет, если так дальше пойдет? И ночью ниже семнадцати по Цельсию не спускалась, — говорит она.
А Людвиг Прюверман упрямо ей в ответ:
— Чего там Цельсиус или Ромулус — и так видно: отличнейший денек — ничего не скажешь.
Жена не сдается:
— Я тебе вот что скажу, Людвиг Прюверман! Мечтания одни у тебя в голове. Как были, так и остались. И ничего больше!
Людвиг Прюверман все так же упрямо кивает головой: нечего ей сказать, вот и долдонит — «мечтания да мечтания». Сколько раз она ему это говорила — тысячу! В первый раз ровно пятьдесят два года назад, когда Людвиг Прюверман спросил Маргариту Заксенбрехер: «Не пожениться ли нам?» Может, она и права. Но какое это теперь имеет значение? Ведь вышла она за него. И ей уже семьдесят один… А она еще хоть куда. Недавно взяла да купила у Иоганна Фридриха Мёллендорпа — «Часы — оптика» — хитроумный такой термометр — «минимакс».