— Индейца дать? — спросил Юрген и показал ему на ладони вождя ирокезов. — Это вождь, дарю его тебе.
— Сам знаю, что вождь, — по перьям видно. Мне даришь? Почему?
Да, почему, собственно? Может быть, у мальчишки уже целая рота таких вождей дома лежит?
— Берешь или нет? — не то сердито, не то смутившись спросил Юрген.
Прохожий на другой стороне улицы остановился, явно заинтересовавшись беседой двух подростков столь различного возраста. А вдруг готовится похищение младенца? Средь бела дня, в самом центре Пренцлина?
— Беру, — ответил мальчишка, не торопясь засовывая индейца в карман. — И спасибо вам. Мы завтра уезжаем. В Саксонскую Швейцарию.
— Надо же! — сказал Юрген. — Смотри не упади там с горы.
— Я не боюсь. Я всегда с отцом хожу.
— Ну, тогда будь здоров! Гляди хвост не поджимай!
— Сам не поджимай! — ответил мальчишка.
На Линденмаркте уже не было ни инвалидной коляски, ни сильно помятого «МЦ». На его «козла» никто не польстился.
Подскакивая на мягком седле, Юрген покатил из города. Пренцлин распадался на составные части — хорошенькие домики с палисадниками, кусты смородины, покосившиеся сарайчики… На этой окраине города еще не укрепились ни дачестроители, ни селекционеры роз. У самого выезда справа показался кирпичный завод, и наконец Пренцлин кончился. По обеим сторонам шоссе — темный буковый лес.
Юрген свернул на первом же повороте, проехал метров сто и соскочил у аккуратно сложенных бревен. Развернув старенькое одеяльце, он достал табличку с надписью, отстранил на вытянутых руках и внимательно рассмотрел. Недурственно! Желтые буквы на небесно-голубом фоне так и сверкали: «Экспедиция Нойкуков — Новосибирск». Поставив табличку-вывеску на штабель и зажав ее между двумя бревнами, он отошел шагов на двадцать, затем развернулся на каблуках и стал вновь приближаться небрежной походкой. Поглядывая по сторонам, не попадется ли ему на глаза душистая земляника, пугливая лань, а то и трудолюбивый дятел, он как бы случайно взглянул на некую поленницу и некую табличку. Впечатление — отличнейшее! Даже для беспристрастного наблюдателя. Удар, еще удар! Серия ударов! Нокаутированного противника уносят с ринга…
Юрген достал из сумки несколько кусков мягкой, однако прочной проволоки и прикрепил табличку-вывеску пониже руля, точно так, как он это прикидывал в уме накануне вечером. Потом разбежался, плюхнулся в мох. Надо же было рассмотреть новую покупку — логарифмическую линейку!
Все это, конечно, хорошо и даже прекрасно, однако теперь пора! Пора выбираться из лесу, и не только из-за комаров, среди которых очень быстро распространилась молва, что некий Юрген Рогге, налитый с ног до головы кровью, почивает во мху.
Аккуратно уложив счетную линейку в спортсумку, Юрген крепко привязал весь скарб к багажнику, затем вскочил в седло, неприлично и неспортивно широкое и мягкое, и провернул несколько раз педали, чтобы привести в движение мотор. Это было ужасно глупым, даже каким-то дурацким делом и всякий раз напоминало ему бегущую и хлопающую крыльями курицу, которая надеется: а вдруг она и вправду полетит?
Он катил по шоссе совсем один, но вскоре на встречном курсе появился сверкающий хромом «вартбург». Впереди сидели мужчина и женщина. Женщина за рулем судорожно вытянула вперед шею, а мужчина смотрел на нее сбоку, как настоящий кинозлодей. Оба не удостоили экспедицию, возглавляемую «NN», ни единым взглядом. Что ж, скатертью дорога! Такие не обратили бы внимания и на белого слона, попадись он им на дороге. Разве что мужчина сказал бы своей обожаемой половине: «Чтоб тебя! Неужели не можешь принять вправо? На ваших шоферских курсах не проходили разве — при встрече с белыми слонами следует принять вправо!»
Затем его обогнал хрипящий, медленно ползущий и чадящий автобус. В проходе и на задней площадке люди толпились, как в пятницу в булочной. А когда автобус прополз мимо и заднее окно проплыло метров в двух-трех, Юрген увидел, что за стеклом стояли одни африканцы, совсем черные и в белых рубашках. Они, должно быть, сказали молоденькой девушке, весьма бледненькой на вид, что-то о нем. Девушка им что-то ответила, и все африканцы принялись дружно махать ему. Но тут автобус скрылся в синем дыму, а потом исчез за поворотом. Когда Юрген увидел его вновь, автобус уже имел метров двести фору. «Для таких гостей можно было бы тачку почище подобрать. Вон ведь откуда приехали!» — решил про себя Юрген. Наверное, эти африканцы хотели на все своими глазами взглянуть? Он-то знал, чего бы они лишились, проплыви они здесь в самолетных креслах новенького «икаруса»!