— Разумеется, по первой команде. Здесь не слишком весело.
Крэг придирчиво оглядел его.
— Я слышал, как ты ковылял по башне. Похоже, не смог подняться.
— Очевидно, это будет помехой, ведь Найтспор утверждает, что мы отбываем с ее вершины.
— Однако от прочих сомнений ты избавился?
— До такой степени, Крэг, что теперь мой разум полностью открыт. С удовольствием взгляну, на что ты способен.
— Больше ничего и не требуется… Но вернемся к башне. Тебе известно, что, пока ты не сможешь взобраться на вершину, не сможешь вынести и силу притяжения Торманса?
— В таком случае повторю, что это неудобная помеха, поскольку я определенно не могу туда взобраться.
Порывшись в карманах, Крэг достал складной нож.
— Сними куртку и закатай рукав рубашки, — велел он.
— Ты собираешься сделать надрез этим?
— Да, и не создавай трудностей, потому что результат очевиден, но заранее ты его не поймешь.
— Однако порез карманным ножом… — со смехом начал Маскалл.
— Это сработает, Маскалл, — вмешался Найтспор.
— Тогда обнажи-ка руку и ты, вселенский аристократ, — сказал Крэг. — Посмотрим, из чего состоит твоя кровь.
Найтспор подчинился.
Крэг раскрыл большое лезвие ножа и небрежно, почти жестоко полоснул по плечу Маскалла. Рана оказалась глубокой, из нее хлынула кровь.
— Перевязать? — спросил Маскалл, морщась от боли.
Крэг плюнул на порез.
— Опусти рукав, больше кровоточить не будет.
И он занялся Найтспором, который перенес операцию с мрачным равнодушием. Затем Крэг швырнул нож на пол.
Ужасная боль распространилась от пореза по всему телу Маскалла, и он уже было решил, что потеряет сознание, однако почти сразу боль стихла, и осталась только неприятная пульсация в раненой руке, достаточно сильная, чтобы причинять неудобство.
— С этим покончено, — сказал Крэг. — Теперь можете следовать за мной.
Он взял фонарь и направился к двери. Остальные поспешили за ним, чтобы воспользоваться светом; мгновение спустя их шаги прогремели по голым ступеням, отдаваясь эхом в покинутом доме. Дождавшись, пока все выйдут, Крэг захлопнул парадную дверь с такой силой, что содрогнулись окна.
Пока они быстро шагали к башне, Маскалл схватил Крэга за руку.
— На лестнице я слышал голос.
— Что он сказал?
— Что отправлюсь я, а вернется Найтспор.
Крэг улыбнулся.
— Путешествие приобретает скандальный оттенок, — заметил он после паузы. — Очевидно, имеются недоброжелатели… Итак, ты хочешь вернуться?
— Я не знаю, чего хочу. Но подумал, что следует об этом упомянуть.
— Слышать голоса не так уж плохо, — сказал Крэг. — Но не воображай, будто мир ночи исторгает одну лишь мудрость.
Когда они подошли к открытой двери башни, он сразу поставил ногу на нижнюю ступень винтовой лестницы и проворно взбежал по ней, унося фонарь. Маскалл последовал за ним с определенным трепетом, памятуя свой прежний болезненный опыт на этой лестнице, однако после первой полудюжины ступеней обнаружил, что по-прежнему дышит свободно, и его страх сменился облегчением и удивлением. Он едва не защебетал, словно девчонка.
Крэг миновал нижнее окно, не останавливаясь, но Маскалл залез в нишу, чтобы вновь лицезреть дивную арктурианскую группу. Однако линза утратила свои волшебные свойства и превратилась в обычное стекло, за которым виднелось ничем не примечательное небо.
Он продолжил подъем и у второго и третьего окна снова поднялся, чтобы выглянуть наружу, но снова увидел привычную картину. Тогда он сдался и больше не смотрел в окна.
Тем временем Крэг и Найтспор с фонарем ушли вперед, и Маскаллу пришлось подниматься в темноте. Приблизившись к вершине, он увидел желтое сияние за полуприкрытой дверью. Его спутники стояли в маленькой комнате, отделенной от лестницы неровными досками; комната была обставлена грубой мебелью и не содержала ничего астрономического. Фонарь был на столе.
Войдя, Маскалл с любопытством огляделся.
— Мы на вершине?
— Если не считать платформы над нашими головами, — ответил Крэг.
— Почему нижнее окно не увеличивает, как прежде сегодня вечером?
— О, ты упустил свой шанс, — ответил Крэг, ухмыляясь. — Закончи ты тогда подъем, перед тобой предстали бы потрясающие картины. Например, через пятое окно ты увидел бы Торманс как рельефный континент, а через шестое — как ландшафт… Но теперь в этом нет нужды.
— Почему? И какое отношение к этому имеет нужда?
— Все изменила твоя рана, друг мой. По той же причине, по которой ты смог подняться по лестнице, теперь тебе нет необходимости задерживаться, чтобы поглазеть на иллюзии.