Женщина посмотрела на него с улыбкой и заговорила вслух по-английски. Ее голос, такой свежий, взволнованный и девичий, почему-то напомнил Маскаллу апрельский день.
— Теперь я могу понимать твой язык. Поначалу он казался странным. В будущем я буду говорить с тобой при помощи рта.
— Потрясающе! Что это за орган? — спросил Маскалл, коснувшись лба.
— Он называется «бреве». Посредством него мы читаем мысли друг друга. Но речь лучше, ведь она также позволяет прочесть и сердце.
Он улыбнулся.
— Говорят, речь дана нам затем, чтобы обманывать других.
— Мыслью тоже можно обмануть. Но я думаю о лучшем, не о худшем.
— Ты видела моих друзей?
Прежде чем ответить, она молча изучила его.
— Разве ты прибыл не один?
— Я прибыл в машине с двумя другими людьми. Должно быть, по прибытии я лишился сознания и с тех пор их не встречал.
— Это очень странно! Нет, я их не видела. Их здесь нет, иначе мы бы знали… Мы с моим мужем…
— Как зовут тебя и твоего мужа?
— Я Джойуинд, а мой муж — Панаве. Мы живем очень далеко отсюда. Но прошлой ночью мы оба поняли, что ты лежишь здесь без чувств. Мы едва не поссорились насчет того, кому из нас следует прийти к тебе, но в конце концов я победила. — Она рассмеялась. — Победила потому, что я крепче сердцем, а он чище восприятием.
— Спасибо, Джойуинд, — просто ответил Маскалл.
Волна быстро сменяющихся цветов пробежала под ее кожей.
— О, зачем ты так говоришь? Что может быть приятней любящей доброты? Я была счастлива, получив возможность… Но теперь мы должны обменяться кровью.
— Как это? — озадаченно спросил он.
— Иначе не получится. Твоя кровь слишком густа и тяжела для нашего мира. Ты не сможешь подняться, пока тебе не перельют мою кровь.
Маскалл покраснел.
— Я чувствую себя полным невеждой… А это тебе не повредит?
— Если твоя кровь причиняет тебе боль, полагаю, она причинит боль и мне. Но мы разделим эту боль.
— Это новый для меня вид гостеприимства, — пробормотал он.
— А разве ты не сделал бы для меня то же самое? — спросила Джойуинд с шутливым волнением.
— Я ничего не могу предположить о своих поступках в этом мире. Я едва знаю, где нахожусь… Но, конечно, сделал бы, Джойуинд.
Пока они беседовали, окончательно рассвело. Туман поднялся с земли, дымка сохранилась только в верхних слоях атмосферы. Вокруг, насколько хватало взгляда, тянулась пустыня алого песка. Лишь с одной стороны было что-то вроде небольшого оазиса — низкие холмы, от подножия до вершины поросшие редкими пурпурными деревцами. До них было около четверти мили.
Джойуинд принесла с собой маленький кремневый нож. Она совершенно спокойно сделала аккуратный глубокий надрез на своем плече. Маскалл принялся возражать.
— О, это пустяки, — со смехом ответила она. — И если жертва не является жертвой, какой в ней смысл? Давай руку.
Кровь текла по ее руке — не красная, а молочная, опалесцирующая жидкость.
— Только не эту! — сказал Маскалл, поморщившись. — Ее уже резали.
Он протянул другую руку, хлынула кровь.
Джойуинд нежно и умело соединила две раны и долго держала свою руку плотно прижатой к руке Маскалла. Он почувствовал, как через порез в тело вливается поток наслаждения. Прежние легкость и живость начали возвращаться к нему. Пять минут спустя между ним и Джойуинд началась дуэль доброты: он хотел остановиться, а она — продолжать. Наконец он одержал верх, но недостаточно быстро: Джойуинд побледнела и поникла.
Она взглянула на него серьезнее, чем прежде, словно странные глубины открылись ее глазам.
— Как тебя зовут?
— Маскалл.
— Откуда ты родом, Маскалл, с такой ужасной кровью?
— Из мира, который называется Земля… Очевидно, моя кровь не годится для твоего мира, Джойуинд, но этого следовало ожидать. Мне жаль, что я не остановил тебя.
— О, не говори так! Это было необходимо. Мы все должны помогать друг другу. И все же, прости меня, но я чувствую себя оскверненной.
— И неудивительно, ведь для девушки опасно принимать в свои жилы кровь чужака с чужой планеты. Если бы не моя слабость и испытанный шок, я никогда бы этого не допустил.
— Но я бы настояла. Ведь все мы братья и сестры. Почему ты явился сюда, Маскалл?
Он ощутил некоторое смущение.
— Сочтешь ли ты это глупым, если я отвечу, что сам не знаю? Я прилетел с теми двумя людьми. Быть может, причина в любопытстве или любви к приключениям.
— Быть может, — откликнулась Джойуинд. — Интересно… Очевидно, твои друзья — страшные люди. Зачем они прилетели?
— Это мне известно. Они прилетели вслед за Суртуром.