— По закону Густолесья, возбраняется насмехаться, а тем более смеяться над учёными Дамами данного места, и за это ты должна понести серьезное наказание! — заключила моя собеседница.
— Я? Наказание? За что? — взвизгнула я и вскочила с ветки.
— Такие законы! — отрезала она, — Теперь ты пожизненно будешь у меня на побегушках. — заключила жестокая Дама.
— На побегушках? Это как? — я подумала, что надо услышать ответ, что такое «побегушки», а вдруг это что-то очень интересное, и я соглашусь. Я ждала.
— Побегушки? Ну, это… — она протянула слово и явно задумалась, — Ну захочу я, например, обедать, свистну тебе, и ты сгоняешь вниз и принесёшь мне свежую мышку, да, только свежую, не залежалую какую!
О! Всемогущая Фея Цветополья! (короткое ругательство я уже забыла), она ест мышей на обед! Так! Только бы не бухнуться в обморок! Только бы не бухнуться! Побегушки явно мне не понравились.
— Ну или нужно распоряжение распространить по всему Густолесью, тебя пошлю вместо Сороки, а то она всю информацию переделывает и переиначивает, как только ей угодно. Всё Густолесье потом на ушах стоит целую неделю от её новостей! Оправдывайся потом и объяснительные пиши, прямой эфир веди с пострадавшими в «тутвсеграмме»! — продолжала она, — Или, — не останавливалась мерзкая обидчица, — будешь научные статьи писать для «тутвсеграмма». Точно! Вот твоя основная побегушка! — обрадовалась она, — А то поддерживай свою учёную степень, как будто на слово не верят! Неучи!
— Стоп! — крикнула я, понимая, что побегушек все больше, а понимания всё меньше, — Нет таких законов, чтобы невинных существ в рабство загонять! — эту фразу я уже говорила Фее Флоре у нас в Цветополье, когда она заставляла нас учить язык эльфов. Все уже знают, что эльфы вымерли в стополотном времени. Я была грозна, как туча, и крылышки мои покрылись фиолетовыми пятнами. «Глаза» явно опешили от моей наглости, потому что стали совсем огромными и жёлтыми.
— А ты что, все законы знаешь? — спросили «глаза» совсем тихо.
— Конечно! — уверенно ответила я.
— А я вот не все. Да и память у меня плохая, забываю даже то, что знаю. — вздохнула ученая Дама. Так вот, почему я мысли не смогла прочесть, их там просто нет. Как же так без мыслей то?
— И как же ты живёшь, если все забываешь? Ты же учёная!
— Да какая она учёная? Самозванка она! — услышала я голос сзади.
— Заняла дупло нашей учёной совы и права качает, указы издает на посмешище всему Густолесью! — я обернулась. На соседнем дереве сидели, похоже, все жители Густолесья. Я вытаращила глаза на всю эту стаю разноперых обитателей.
— Здрасте! — процедила я, — Давно сидите?
— С самого начала концерта соловья! — ответили мне все сразу хором (прозвучало красиво). О! Великая Фея Цветополья! Почему я такая невнимательная?
— А в дупле кто? — перевела я внимание с себя.
— Сова! Только не местная! Полярная!
— Сократа, выходи! — крикнула сорока, наверное, это про неё я услышала, когда речь шла про побегушки.
— Уку… — заворчала сова.
— Сократа, выходи! — повторила сорока.
— Ладно. — послышался шелест крыльев, и Сократа вылезла из дупла. Она была обворожительна, её белые перья отливали на солнце золотом. Она вся переливалась. Я аж зажмурилась от такого яркого света, который отражался от её перьев.
— О! Великая Фея Цветополья! Какая Вы красивая! — это я все вслух сказала.
— Благодарю, милочка! — застеснялась она, — Ты первая, кто сделал мне комплимент!
— Как же так? Вы и красивая, и умная!
— Да какая она умная? — не унималась Сорока, — Вот наша Сова умная, а эта ничего не помнит и несет всякую ерунду.
— Вы откуда? — спросила я Сову, грозно взглянув на Сороку.
— Я из Белотопья, это где всегда много снега и холодно. Но я забыла дорогу и сижу здесь в дупле. Я пропащая душа в Густолесье! — заплакала она.
— Ну-ну! Потерялась — не умерла! — звонко крикнула я, — Найдем твою дорогу. Дорога домой никуда не девается, так говорил мой друг Ежик, найдем! Эй, зрители! Кто-нибудь знает, где Белотопье? — обернулась я к стае.
— Сова знает, но ее нет. В гостях она. Никто не знает где. — отвечала за всех Сорока.
— Ага! Понятно! Разберемся! — не унывала я, — Когда обещала вернуться?
— Сегодня ночью! — Сорока явно была в курсе всего, подумала я.
— Дорогуша! — я обратилась к Сороке, — Можешь передать мою просьбу Сове — указать дорогу домой Сократе Михайловне?
— Да я ее сама провожу до дома, — обрадовалась Сорока, — лишь бы направление указали, заучила она нас. Один день в дупле, а распоряжений надавала — за всю жизнь не сделать. Провожу! Провожу! Не переживай! Жителей жалко, хоть отдохнут. — Сократа Михайловна улыбалась.