— Гра-ха-ха-ха! И этот никуда не годится! — притопывает ногою Утгарда-Локи, и Тьяльви отскакивает, чтоб не попасть под великанский сапог. — Ну, кто следующий? Ты!
Заткнув за пояс Мьёльнир, Тор выступает вперед.
— А я любого на пирах перепью! — с вызовом говорит он. — Сколько не дай мне — все мало будет! Неси свой самый большой рог, Утгарда-Локи — в пару глотков он у тебя сухим сделается!
Утгарда-Локи тянет ладонь — туда, в необозримую вышину полок под потолком, забитых горшками и мисками, и высоченный, в Торовский рост, рог опускается на ладони его, блестит костяными боками.
— Пей.
Тор пьет, обхватив рог руками, каменными от напряжения, багровые жилы вспухают на лбу его, бисеринки пота бегут по вискам. Локи закрывает глаза. Ему отчего-то видится странное — фьорд, широкий, изрезанный зубьями скал, полный холодно-синей воды, лиловеющий в сумерках фьорд, и Тор, вставший на четвереньки у набегающих волн, пьющий воду вместе с прибрежною пеной и мельчайшими рыбами в ней.
— Проклятие… Не могу больше, — говорит Тор, с шумом переводя дыхание, и Локи открывает глаза, и видение исчезает.
— Гра-ха-ха-ха-ха! Вот это называется — пить? Скорее уж, попробовать пару жалких глоточков! — грохочет над головой голос Утгарда-Локи. — И это все, что ты можешь, Тор? Гра-ха-ха-ха!
Грозово-черная, тень его наклоняется к Тору, съеживается, сереет, забирая в себя половичную пыль, обзаводится парой пронзительно-желтых глаз.
— Мряу… мр-р… — к Тору ластится кошка, изгибает вспушившийся хвост. — Мур-р… мур-мяу… — в ярко-желтых кошачьих глазах мечется беспокойное пламя, тонко-острыми иглами когти ее царапают пол. — Мр-р…
— Погладь кошечку-то, — хмыкает Утгарда-Локи, — да на руки возьми. Или ты такой силач, что и кошки-то не подымешь? Гра-ха-ха!
Кошка шипит, по-змеиному выгнув спину, дыбом вздернутая шерсть на загривке ее подобна драконьей чешуе.
— Мряу… мр-р… мур-р-мыр-р…
Локи ведет из стороны в сторону, будто бы на дощатом драккаре, норовистом морском скакуне. Белопенные, тугие, волны хлещут через борта, скатываются у ног в мелкие лужицы. Тор стоит за штурвалом, всеми силами налегая на руль, а над головою его, в ослепительно-грозовых вспышках, в жемчужных хлопьях пены — маячит чудовищная змеиная пасть, грозя поглотить собою корабль и Тора.
— Хватай его! Крепче держи! — кричит неожиданно Локи, и Тор послушно хватает за скользкую змеиную шею, тянет к себе, сколько достанет сил, кряхтит, упираясь ногами в трещащую палубу. — Если не выдержишь — нам конец!
Волна настигает Локи, солено-горькая, плещет в лицо, заставляя зажмуриться, и хрипло мяучит под ухом змей, и — гра-ха-ха! — лупят в палубу громовые раскаты. А потом — море уходит, качнув напоследок половицею под ногами, и Локи открывает глаза — оторопелому взгляду Тора.
— Гра-ха-ха-ха-ха! Видно, сил у тебя совсем немного осталось, о, асгардский громовержец, — рокочет смехом Утгарда-Локи, — раз кошку мою не смог с пола поднять, только заднюю лапу с трудами великими от доски оторвал. Гра-ха-хах! Ладно, последнее тебе испытание. Попробуй-ка побороть мою старую нянюшку, Элли. Если сможешь — признаю, что годен ты хоть на что-то, а если же нет… — он тянет руку за пазуху, широкую, как лесная поляна, изрытую складками пятипалую длань, пошебуршив, вынимает наружу. — Вот тебе поединщик твой, меряйтесь силами, что ли…
И раскрывает ладонь.
Седыми, косматыми патлами заросшая до бровей, она стоит перед ними, хихикает в сухонький кулачок — сгорбленная, как корявое дерево, крючконосая Элли, глазами-бусинками зыркает по сторонам. А потом — с визгом кидается к Тору.
Ее изъязвленные старостью руки, точно удавкой, давят Торово горло, когтистые пальцы ее рвут кожу до кроваво-красных полос. Густо-багровое, лицо Тора обращено к половицам, ноги трясутся — мелкой, предательской дрожью. Примерившись, Элли с маху бьет его под колено, и Тор опускается наземь, руками схватившись за грудь. Какие-то доли мгновения Локи видит его — немощным, сгорбленным стариком со сморщенной шеей, с седыми, как прах, волосами по тощим плечам, а после — видение исчезает.
— Гра-ха-хах! Ну и слабак ты, как я погляжу! Да и пришедшие с тобою — не лучше! Где уж вам со мной, Утгарда-Локи, силою меряться! На одну ладонь положу, а другою прихлопну! Га-га-га! — разражается хохотом Утгарда-Локи, щурит глаз, становясь при этом странно похожим на Одина… или Скрюмира… — Га-га-га, мелюзга, недомерки!.. А ведь ты чуть было не пришиб меня тогда своим молотом, Тор, — неожиданно говорит он, вмиг делаясь странно серьезным. — Хорошо, что камень зачарованный успел я вместо себя подложить, а то бы…