«Это не твоя вина».
Так сказал Гермес. Всполохи огня сверкали на его хромированном покрытии. Он стоял в стороне, освобождённый от багажа.
«Ах, тогда это твоя вина!»
Так сказала Кино и рассмеялась.
«Нет, конечно. Это вина жителей этого места. Такой красивый город и никто в нём не живёт? Это оскорбительно для зданий. Возмутительно».
Так строго сказал Гермес.
Кино мягко рассмеялась и оглядела перекрёсток, посреди которого они расположились. Мощёная булыжником дорога, достаточно широкая, чтобы на ней могли разъехаться несколько машин, убегала во всех четырёх направлениях. Каменные здания стояли по краям дороги так плотно друг к другу, что между ними и ладони невозможно было просунуть. Все здания были о четырёх этажах, одинаковой архитектуры и древности.
В окнах не светилось ни единого огонька.
Кино и Гермес катались по городу полдня, но не встретили ни единой души. Было похоже, что здесь никто не жил, и уже очень давно. Утомлённые исследованием пустующих зданий, они расположились здесь, на перекрёстке, в месте, с которого можно было видеть хоть немного дальше. Они развели огонь в небольшом углублении булыжной дороги по центру перекрёстка, собрав сухие ветки с деревьев поблизости.
«Это город — призрак».
Так прошептала Кино, разрывая пополам что — то, напоминающее кусок глины. Но на обёртке было написано «Протеиновый энергетический батончик». Она положила отодранный кусок в рот и с трудом разжевала. Действительно, чтобы разжевать этот кусок, требовалось огромное количество энергии.
«Чем займёмся завтра?»
Так спросил Гермес, когда Кино закончила ужинать.
«Есть ещё места, где мы не были. Посмотрим там».
«Скорее всего, это бессмысленно».
«Ну и ладно».
Так сказала Кино, вытащила толстое шерстяное одеяло из поклажи и ушла на тротуар перед безликим зданием, оставив Гермеса у костра.
«Я предпочитаю мягкую постель с белыми простынями».
Так она пробормотала, расстелив одеяло на тротуаре.
«Мои соболезнования. Должен ли я напомнить, что горячего душа утром тоже не будет?»
«Ворчун».
Так сказала Кино, вытащив «Пушку» из набедренной кобуры. Затем легла, закутавшись в одеяло. «Лесник» остался на поясе за спиной — на всякий случай.
«Уже спишь?»
«Больше нечего делать. Присматривай тут. Спокойной ночи, Гермес».
Кино почти заснула, когда Гермес прошептал:
«Ненавижу стоять на страже».
«Прости».
Так она пробормотала.
«Я в самом деле это ненавижу».
«Гермес…»
«Это так скучно».
Он молчал достаточно долго, чтобы Кино снова начала засыпать.
«Скучно… скучно… ску…»
«ГЕРМЕС!»
Тишина.
Наконец Кино заснула. Она не могла с уверенностью сказать, но ей показалось, что перед тем, как она погрузилась в сон, мягкий металлический голос прошептал:
«Скучно».
Но это мог быть голос из сна.
Кино проснулась с первыми лучами солнца. Хотя самого светила видно не было — оно тонуло в лёгкой пелене.
Кино выполнила несколько простых упражнений, почистила оружие и потренировалась быстро его выхватывать, что немного разогнало ей кровь. Завтрак был таким же, как и ужин прошлым вечером, то есть — никудышным. Кино пыталась не чувствовать вкус того, что ела. Покончив с затруднительной задачей питания, она разбудила Гермеса.
«Всё ещё скучно».
Так он ей сообщил, проступая удручённым силуэтом из серой мглы.
Наконец солнце взошло, мгла растаяла. Кино убрала остатки костра, погрузила вещи на багажник, и перекрёсток остался позади.
Полдня они разъезжали по городу, но так и не встретили ни людей, ни даже следов их пребывания. От домов веяло затхлостью.
Около полудня, уставшие от поисков, Кино и Гермес заехали в огромный парк. Белые мощёные дорожки разбегались по траве в разные стороны. Парк был настолько большой, что даже двигаясь некоторое время с приличной скоростью, они так и не достигли его противоположной стороны. Здесь тоже всё говорило о том, что парк давно заброшен. Деревья и трава разрослись, пруды высохли, цветы на клумбах завяли или осыпались семенами.
В центре парка стояло высокое белое здание. Беломраморные стены простирались так далеко на север и юг, что казалось — им нет конца. Великолепное здание украшала тонкая резьба, сверху донизу, насколько хватало глаз.
«Изумительно. Подумать только, сколько потрачено средств на его строительство. Внушает трепет».