Священник снова пролетел через деревню, издавая свист, усиленный громкоговорителями. Стрельба полностью прекратилась, и парящие машины собрались на краю деревни, снова построившись в шеренги.
«Время вышло. „Война“ окончена».
Так объяснил капрал Ясуо.
Четыре баржи выдвинулись из рядов зрителей и опустились на землю на краю деревни.
«Это счетоводы. Они будут собирать убитых на поле боя, а датчики на их машинах измерят вес убитых. Победителем будет та сторона, у которой будет больше убитых и тяжелораненых жителей Татана. Зрители должны ожидать результата на плато. Сейчас мы туда и отправимся. Возражений нет?»
Кино кивнула, не в состоянии открыть рот и опасаясь того, что из него может вылететь. Ветер принёс запах крови и на мгновение она увидела лезвие длинного ножа, блестящего на солнце, когда его вытаскивали из скрючившегося тела, лежащего у её ног. Но парящая машина двинулась, и видение исчезло.
Солдаты в приподнятом настроении собирались на плато, чтобы услышать результаты подсчёта. До этого момента они не обмолвились ни словом со своими противниками. Теперь же они смеялись и то и дело обращались к кому — нибудь из соседней колонны.
Машины опустились, всё такими же стройными шеренгами, и солдаты рассыпались по плато, где были установлены палатки для отдыха.
Снова появился солдат, которого ранили в ногу топором. Он прихрамывал, бедро было перевязано бинтами. Его появление приветствовали обе стороны аплодисментами и радостными возгласами. Он смущённо улыбался, когда священник его торжественно поздравлял и вручал какую — то награду.
Наконец вернулись счетоводы. Каждая баржа везла гору трупов. Кровь капала с палуб.
Священник поднялся на верхнюю палубу своей машины и объявил:
«Получены результаты подсчёта. Победителем сто восемьдесят пятой войны становится Вельдевал — десять к девяти!»
Солдаты Вельдевала взорвались радостными возгласами, в то время как солдаты Релсумии выразили своё разочарование опущёнными головами. Но вскоре они оправились от поражения и отдали победителям честь. Те в ответ тоже отдали честь, и атмосфера товарищества восстановилась. Затем, махая друг другу фуражками, гордые солдаты вернулись на свои парящие машины и отправились по домам.
Капрал Ясуо вёл пассажирскую машину в Вельдевал и не мог сдержать охватившего его возбуждения.
«У нас получилось! Мы победили! Опять победили! Когда вернёмся — будет празднование победы! Если вам что — то нужно для путешествия, то покупайте сегодня. У всех будет приподнятое настроение, и вы сможете получить неплохие скидки».
«Можно вас кое о чём спросить?»
Это были первые слова, произнесённые Гермесом с момента окончания битвы.
«Да о чём угодно!»
«Что вы делаете с телами ваших… жертв? Вы же не повезёте их с собой?»
«Мы называем их „убитыми“. Нет. Мы сваливаем их к востоку от города. Подальше в пустоши».
«Я так и думал. Тогда это объясняет загадку мумий».
Кино с трудом держала себя в руках. И на вопросы, которые она хотела задать, было не так просто ответить.
«Я всё равно не могу ничего с этим сделать».
Так она говорила сама себе и вспоминала слова старейшины деревни, которые тот сказал другому Кино:
«Путешественник, в каждой деревне, в каждом доме есть свои традиции. Ты знаешь это. И в нашей деревне у нас тоже есть свои традиции. И что бы ты ни делал, тебе не изменить этих традиций. Уверен, ты понимаешь это».
«Я понимаю».
Так пробормотала Кино. Капрал Ясуо вопросительно глянул на неё из — под бровей.
Как Ясуо и предсказывал, остаток дня в Вельдевале прошёл в торжествах. Город был наполнен смехом и звуками музыки, рекой текло вино, люди танцевали на улицах. И, как Ясуо и говорил, когда Кино покупала провизию в дорогу, пьяный хозяин магазина отдал ей всё почти даром. Кино накупила столько, что Гермес даже просел под тяжестью груза. Затем они вернулись в гостиницу. Кроме них в гостинице никого не было.
На следующее утро Кино проснулась как обычно с рассветом.
Вельдевал был погружён в тишину.
Она приняла душ, потренировалась с пистолетами, проверила багаж и сходила на кухню за завтраком. Когда солнце поднялось над горизонтом, она разбудила Гермеса. Гермеса покачивало. Было видно, что ему не помешало бы ещё поспать, но Кино была в «опасном настроении». Да она и сама хорошо это понимала.
Гермес окончательно проснулся, когда она сказала:
«Мы возвращаемся в музей истории».
«Ты уверена, что это хорошая идея?»
Так он спросил.
«Нет. Но мы туда пойдём».