Незнакомка владела его тайной, и вдруг это показалось ему настоящей катастрофой. Он был изумлен до глубины души. Он угрюмо взглянул на женщину, и, наверно, очень уж изменился в лице, потому что она торопливо сказала:
— Не делай глупостей! Если убьешь меня, это ни к чему хорошему не приведет. Приди в себя и выслушай все до конца, а потом уж принимай решение. Я могла бы… помочь… тебе… Но не здесь и не сейчас. Мне нельзя оставаться во дворце. Если ты дашь мне документ на право пользоваться скриром… Бланки есть в твоем кабинете. Следуй за мной…
Холройд как во сне пошел за ней. Женщина отлично знает, кто он такой, пытается убить его и совершенно точно рассчитывает, что он должен делать в дальнейшем. И вот она заставила его безоговорочно подчиниться!
Он смотрел, как женщина беспрепятственно проходит в раскрытые с террасы двери в уже знакомый ему зал. Она скрылась в каких-то других дверях и вскоре вернулась со свитком плотной, украшенной гербами, бумаги, забавной стеклянной ручкой и массивным металлическим перстнем в руках.
— Надень это, — повелительно сказала она, протянув ему перстень. — Это большая печать принца Инезио. Она дает ему власть, вторую по значению после власти самой Инезии.
Кто же она такая? И почему так уверена в том, что перед ней не принц Инезио? Отрицать что-либо было уже поздно. Он взял перстень, невольно отметив про себя, что она назвала Инезию просто по имени, без божественного титула. И снова подумал: «Кто же она?» Нет, это не Лоони. В ней было слишком много от человека, и это никак не укладывалось у него в голове и не совпадало со сложившимся у него представлением о той Лоони, которую он узнал.
Женщина заполнила бланк документа и уверенно сказала:
— Поставь печать здесь.
Холройд, не говоря ни слова, подчинился. А вдруг здесь кроется какая-то опасность? — размышлял он про себя. Женщина владеет его тайной. Если ее подослали, то ему несдобровать. Однако он был твердо уверен, что не позволит ей уйти, пока не выяснит окончательно, кто же она такая. Он держал документ в высоко поднятой руке, как можно дальше от женщины. И уже собирался задать вопрос, который так и вертелся у него на языке, как вдруг в дверь постучали.
Холройд обернулся на стук, и в ту же секунду женщина выхватила бумагу из его пальцев. Он протестующе замахал руками, но женщина уже бежала к двери, открытой на террасу. В проеме она остановилась вполоборота — высокая, худощавая, в изорванных шортах и блузке, с голыми ногами в грязных подтеках:
— Прости, Пта, что я могу сказать тебе так мало. Мои губы запечатаны, так же запечатаны, как… как… — казалось, что-то мешает ей говорить. Затем, справившись с голосом, она поспешно сказала — Помни, Пта, что она более опасна, чем может показаться по ее словам или поступкам. Берегись! И будь осторожен! Кем бы ты себя ни считал, Пта, ты станешь равен самому себе, своему «я», только если вернешь себе свое былое божественное могущество. Обладая им, Пта, ты сможешь совершить все, что только пожелаешь. Но первое, что ты должен сделать, — вернуть себе божественную силу. Подумай…
Голос ее снова прервался, как будто что-то извне мешало ей говорить. Она помотала головой, слегка виновато улыбаясь:
— Видишь, я не могу помогать тебе… здесь. Удачи тебе, Пта, — и дверь за ней закрылась.
Холройд снова услышал настойчивый стук. Он был раздосадован. Его раздражало, что он вынужден отвлекаться ради каких-то мелочных, незначительных дел. Какая разница, кто и зачем стучит. Он Пта. Впервые с появления во дворце, впервые за все это время, впервые он осознал это и вернулся на свою собственную стезю. Холройд был Пта. Пта был Холройдом. Любая победа Пта обернется его победой. Он обязан победить. По его спине внезапно пробежал холодок. Какая великая, ни с чем не сравнимая судьба!.. Снова постучали. Холройд вздрогнул.
— Войдите, — надменно сказал он.
Вошла крупная дородная женщина с копьем в руке. Она отсалютовала копьем, щелкнула подошвами сандалий и произнесла:
— О великий Инезио, торговец Мирв утверждает, что богиня направила его к вашему высочеству. Пригласить его?
Холройд почувствовал себя собранным и холодным, холодней, чем сталь. Он стал бесстрастным и отстраненным и ощущал это в себе как реальную физическую силу. Итак, торговец Мирв. Что ж, и из этого можно кое-что извлечь. Перенеся его во дворец-крепость, Лоони не могла не знать, что здесь у него будет возможность встречаться с различными людьми и набираться опыта и хитрости. Этим он и займется. Холройд будет учиться.
Сперва он услышал звуки, напоминавшие гудение неисправного сопла. Сопение раздавалось пока откуда-то издалека, из не видимой Холройду зоны, но постепенно становилось все ближе и ближе. Наконец в поле зрения появился тучный мужчина, страдающий, по-видимому, одышкой. Он протиснулся, наконец, в дверь, приблизился тяжелой слоновьей поступью и услужливо пропыхтел: