Солнце, стоявшее еще недавно, как ему казалось, в самом зените, уже склонилось к краю горизонта. Ярко запылал закат. Он невольно залюбовался косыми лучами и длинными вечерними тенями. Господи, как красиво! До чего же поразительная, ужасная и прекрасная страна Нуширван!.. Вдруг последовал неожиданный рывок скорости и такая же резкая остановка, как в самом начале мысленного путешествия. И он оказался во дворце. Невероятный маршрут со всеми сопутствующими наблюдениями и выводами завершился.
В зале теперь было гораздо темнее. Его огромные окна выходили в сторону все еще озаренного запада, но, по мере того, как опускалось солнце, сгущались ранние сумерки. Бросившись в кресло, полный впечатлений и совершенно измученный мысленным путешествием, Холройд скорей почувствовал, чем понял, что богиня рассматривает его со слабой улыбкой на губах. Ее глаза были спокойны и безмятежны, как у довольного собой ребенка. Удобно устроившись в кресле напротив, она глядела на него… И прежде, чем Холройд заговорил, она произнесла:
— Я показала тебе отдаленные районы Нуширвана, граничащие с Аккадистраном, ибо уверена, что их изучение поможет тебе при наступлении.
Почему? Холройд совершенно не представлял. Он хотел было высказать свои сомнения, но передумал. Поскольку ему ничего не было известно о прошлых беседах принца и богини, он мог задавать лишние вопросы и не раз уже этим пользовался. И она отвечала, бывала недовольна, однако вынуждена была отвечать. Так он сделает и на сей раз. Он спросил:
— Этот поток бурлящей лавы… Почему мы не могли переправиться через него?
Женщина покачала головой. От движения ее волосы загорелись в лучах заката, словно золотой сноп. У них был сейчас прелестный оттенок живого пламени. Ее нежный голос, казалось, струится к нему прямо из сумерек.
— Есть вещи, Инезио, о которых ты не должен спрашивать. Они просто лежат за пределом моих возможностей.
Она встала. Обошла стол, склонилась к нему, и теплые мягкие руки обвили его вокруг шеи. Сперва полуоткрытые губы женщины показались ему прохладными, потом они стали горячими и требовательными. И все трудные, неразрешимые вопросы, над которыми Холройд ломал голову, мигом отступили прочь.
«Позже, — подумал он растерянно. — Обдумаю все это позже…»
Холройд взял ручку и записал на листке бумаги:
«Самым великим могуществом обладает в Гонволане богиня Инезия. Для того, чтобы уничтожить Пта, она перенесла его сюда. Как это было сделано, мне показали».
Он взглянул на первый пункт с удовлетворением. Сама возможность сделать запись и перечитать ее принесла ему облегчение. Весь вчерашний день он добивался такой минуты. В своей прежней жизни по утрам он никогда не торопился и, памятуя о том, что утро вечера мудренее, все свои дела решал на ранней заре. Вот и сейчас он сидел за письменным столом совершенно один и никто не мешал ему обдумывать свои проблемы в привычной для него манере. В итоге, казалось, общая картина проясняется. Лоони против ее воли послали вернуть его в Гонволан. Что она и сделала. Изложив все разрозненные фрагменты событий на бумаге, он сможет связать их в единое целое и сделать соответствующие выводы. Холройд обмакнул ручку в чернила и записал дальше:
«Вторая в Гонволане по могуществу, ныне значительно ограниченному, — Лоони. Она сорвала попытку богини Инезии захватить Пта в замке. Как этот захват происходил, мне показали и…» Холройд перестал писать и перечитал второй пункт. Нет, все было не так. Ему не показали. Ему сказали, что так было. Он тихо присвистнул. Затем медленно начал писать. Через полчаса ни в одном пункте не было ни одной ошибки, ни одного противоречия. Он стал записывать выводы:
«Нет никакого сомнения в том, что женщина, которую я принимал за Лоони, была на самом деле Инезией. Значит, все, что говорили мне хозяйка замка Гия, и крестьянская девушка Мура, и жена маршала Нанда, есть или неполная правда или искаженная правда или полная ложь. А вот худощавая высокая женщина, которая пыталась убить меня и дала кольцо, так разъярившее Инезию, должно быть, и есть настоящая Лоони. Косвенное подтверждение тому — то, с каким трудом она говорила».
Холройд откинулся от стола и снова перечел запись. Он был изумлен своим открытием. Тысячи вопросов теснились у него в голове, приводя его в полнейшее недоумение. «Почему, почему она поступила так, а не иначе?»
На это не было однозначного ответа. Инезия не пожелала дать ему ключа к разгадке. Она поступила так потому, что должна была поступить так, а не иначе. Холройд пожал плечами. Пта, готовясь к своему второму пришествию и слиянию со своим народом, тоже не рассчитывал на авось. Он окружил себя защитными чарами. Холройд стал перечислять их одну за другой: