— Послушай, я должен извиниться за то, что наговорил тебе.
— Все нормально. Просто мне очень жаль, если ты думаешь, будто я делаю что-то плохое. — У меня в голосе все-таки слышится обида, и, наверное, это к лучшему. Обидой лучше всего маскировать угрызения совести.
— Нет, ничего такого ты не делаешь. Я знаю. Прости. Наверное, я тут один потихонечку схожу с ума. И Роберт без тебя скучает.
Вот уже два месяца я провожу в своей съемной квартире три или четыре ночи в неделю. Я всегда верила в целебную силу расстояния. Разлука укрепляет любовь и тому подобное.
— Эрик, мне жаль, что ты так реагируешь. Я просто хочу этим заниматься, хочу быть мясником, и ничего плохого в этом нет, и это никак не связано с нашими отношениями. — Я добавляю в голос эмоций и даже нотку ханжеского возмущения.
— Милая, я хотел бы это понять, но ты права, пока у меня не получается. Я стараюсь.
— Хорошо. Извини. Если бы ты мог просто…
— Да, все в порядке. Все будет хорошо. Только я скучаю по тебе и…
— Я знаю. Прости. Послушай, кажется, я сейчас отключусь. — Его голоса в трубке почти не слышно. — Спокойной ночи. Я люблю тебя. Правда, люблю.
— Я знаю. Я тебя тоже люблю.
Вечер. Я одна в своей холодной квартире: почти пустая кухня, маленькая гостиная, спальня, выкрашенная в синий и белый цвета. Я готовлю себе обед: стейк, сосиски или котлету — и открываю первую бутылку вина. Последние фрагменты простой мозаики, составляющей мой день, встают на место. Девять вечера. Я очень устала, но это та каменная усталость, которая не даст мне заснуть еще несколько часов. Левая рука ноет, но я уже привыкла к этой боли. Я прислоняю несколько подушек к стене, опираюсь на них спиной, открываю лэптоп и вставляю в него диск с фильмом, предварительно убедившись, что мой бокал полон.
«Что такое стивидор?»
Неважно, что означает эта фраза в фильме. Вернее, важно, но только для нас с Эриком, а вам не обязательно знать, почему я так часто повторяю ее без всякой видимой причины. Важно, что Эрик это понимает, потому что дурацкий, давно уже закончившийся сериал «Баффи — истребительница вампиров» стал основой особого тайного языка нашей супружеской жизни. Когда я смотрю его, мне кажется, будто я возвращаюсь домой. А после сегодняшнего нервного и резко оборвавшегося разговора, поставив диск, я словно бы прошу у мужа прощения и обещаю хранить верность. Сейчас я принадлежу только Эрику, потому что «Баффи» — это одно из очень немногих произведений поп-культуры, которые не пробуждают воспоминаний о Д., поклоннике «Южного парка». Я смотрю три серии подряд.
Они заканчиваются уже в двенадцатом часу. Я захлопываю компьютер, ставлю на тумбочку вторую, уже наполовину пустую бутылку вина, натягиваю на себя одеяло и закрываю глаза, но сразу же понимаю, что это бесполезно. Поэтому я снова открываю лэптоп, запускаю мессенджер и с радостью вижу, что Гвен в Сети.
Джули: Привет. Ты где? Надеюсь, не на работе?
Гвен: Нет, слава богу. Я у Мэтта.
После длинного ряда неудачных попыток Гвен, кажется, наконец-то нашла бойфренда, который ей подходит. Конечно, с ее характером она то и дело ссорится с ним, но они вместе ездят в отпуск и познакомились с родителями друг друга, Мэтт покупает ей одежду и чинит компьютер, и они постоянно занимаются всеми возможными видами секса. Я изо всех сил стараюсь не завидовать.
Гвен: А у тебя как дела?
Джули: Я в Рифтоне, а дела хреново.
Гвен: Болеешь?
Джули: Нет, все то же самое. Д. Несколько часов я еще могу не думать о нем, но, как только собираюсь спать…
Гвен: Ох, Джули, ну когда ты уже выбросишь этого дырявого гондона из головы?
Джули: Я просто не понимаю… Ну за что он меня так ненавидит?
Гвен: Я тебе уже все объясняла. Он. Просто. Дырявый. Гондон… Я бы с удовольствием набила ему морду.
Джули: Было бы неплохо.
Гвен: Слушай, я тут наконец-то посмотрела «Матч-пойнт». Так вот, эта девка, которую играет Йоханссон, — это в точности ты и Д. вместе взятые. Пьяные истерики — это у нее от тебя, а все то, за что ее хочется убить, — от него.
Джули: Ну оо-очень остроумно. Но, знаешь, если только он захочет, я в ту же секунду к нему вернусь.
Гвен: А вот за это хорошо бы набить морду тебе.
Джули: Спасибо на добром слове.
Гвен: Послушай, извини, но мне надо идти, мы с Мэттом тут… ну, в общем, надо.
Джули: Все поняла.
Гвен: Целую. Люблю. Будь умницей.
Джули: Спасибо. Я тоже тебя люблю.
Проклятье! Этого все равно недостаточно. Я наливаю себе еще бокал вина, надеясь хоть немного приблизить сон, и начинаю целенаправленно шарить по Сети. Я ищу особого рода картинки и дешевое видео, поскольку знаю, что они способны ненадолго отвлечь меня: связанные, беспомощные, умоляющие женщины; уверенные, властные, суровые мужчины. Эти образы излучают понятную мне, примитивную эротику. По крайней мере, мое тело соответственно реагирует на них, хотя душа брезгливо отворачивается. Я стараюсь сосредоточиться на идиотских сюжетах и грязных, ненатуральных сценах унижения. Но мозг не желает подключаться: лениво, как кот лапой, перебирает несколько картинок и снова упорно возвращается туда, где его подкарауливает боль.