— Привет, Дэн. Найдешь для меня минутку?
Шеф-повар — худой человек с полными губами, высоким лбом, длинным носом и большими темными глазами — медленно улыбается ей в ответ.
— Разумеется, найду. — Он протягивает Джессике руку с длинными пальцами, значительно смотрит в глаза, а потом переводит взгляд в мою сторону.
— Это Джули. Она у нас в учениках.
— Очень приятно. — Он пожимает мне руку и тоже заглядывает в глаза. — Присаживайтесь, девушки.
Мы садимся, и шеф-повар начинает разговор с Джессикой. Пока они обсуждают финансовые вопросы, сравнительные достоинства разных скотобоен и процедуру сертификации в Управлении санитарного надзора, я сижу молча и стараюсь казаться незаметной. Разговор продолжается минут двадцать, и, чтобы не скучать, я сквозь открытую дверь наблюдаю за пробегающими по коридору работниками кухни, а иногда для разнообразия слежу за тем, как Дэн беседует с Джессикой. Мне хорошо знакома эта манера: долгий пристальный взгляд прямо в глаза, пальцы, неторопливо играющие с разными предметами на столе, низкий, негромкий смешок. Меня бы подобный спектакль моментально выбил из колеи, но на Джессику он, похоже, нисколько не действует. Она смеется, только когда ей действительно смешно, весело парирует намеки и держится совершенно непринужденно. Я ей завидую.
— Ну что ж, мне пора возвращаться к работе, девушки. Спасибо, что приехали. Вы ведь останетесь пообедать?
— С удовольствием. Спасибо.
— Отлично. Я скажу на кухне, чтобы вам накидали в тарелку чего-нибудь вкусненького.
Когда вслед за официанткой мы идем в обеденный зал, Джессика с улыбкой качает головой.
— Ты чего?
— Сейчас увидишь, что нам накидают в тарелку!
Да уж, на это действительно стоит посмотреть. За следующие два с половиной часа мы с Джессикой съедаем неслыханное количество восхитительных и изысканных блюд: крошечные клубни фенхеля на шпажках; свиные котлеты, до того маленькие, что мы не сразу решаемся их съесть (неужели они из мяса новорожденного поросенка?); тонкие, как бумага, ломтики яблока. Я даже не берусь перечислить вам все, что съела. У меня отличный аппетит, но это слишком даже для меня. Правда, финальный эпизод этого гастрономического марафона я не забуду никогда. Свиные конфеты.
Маленький, идеально ровный квадратик размером примерно два с половиной на два с половиной сантиметра. Нам объясняют, что десерт приготовлен из свиного сердца, но оно нисколько не похоже на то темное мясо, которым меня сегодня угощал Эрон. У него нежная сливочная структура, напоминающая паштет, и он зажат между двумя хрустящими, тонкими пластинками черного шоколада. Мы с Джессикой долго рассматриваем это странное лакомство, а потом одновременно отправляем его в рот.
Вам когда-нибудь случалось испытывать оргазм во время еды? Он, в общем, мало отличается от традиционного и сопровождается протяжными стонами, довольно неуместными в общественном месте. В тот вечер нам с Джессикой удалось достичь оргазма одновременно.
— Бог мой!
— Ну-у-у-у ни хрена-а-а себе!
Джессика запрокидывает голову, а я в восторге стучу ладонями по столу. Потом мы встречаемся глазами и синхронно выдыхаем. Это что-то волшебное.
Несколькими секундами позже мы уже анализируем свои ощущения и пытаемся разгадать рецепт. Ибо тот, кто хоть раз попробует конфеты из свиного сердца, любой ценой попытаетесь пережить это ощущение снова.
— Не может быть, что там одно только сердце. Слишком уж нежный вкус. Наверняка еще печень и сливки…
— Точно. Но при этом они очень темные, и вкус совершенно мясной. И эти шоколадные пластинки до того тонкие…
— И только с намеком на сладость.
По дороге домой мы в основном молчим, благодаря усыпляющему действию обеда из пятнадцати блюд. Я прислоняюсь лбом к холодному стеклу, бессмысленно вглядываюсь в темноту.
— Знаешь, я все время думаю, понравился бы ему такой обед? Скорее всего, он даже не заметил бы всех этих кулинарных изысков.
— Кто? Эрик? А, понимаю, тот другой… как его?
— Да. По-моему, его совсем не интересовала еда. Его вообще ничего не интересовало из того, что было важно для меня. Так только, из вежливости задавал иногда вопросы.
— Сочувствую.
— Зато когда ему что-то по-настоящему нравилось, я так радовалась. Помню, как мы вместе посмотрели мой любимый фильм и он его похвалил, — это было счастье.
— Да уж, очень любезно с его стороны, — фыркает Джессика, а я пожимаю плечами. — А Эрику такой обед понравился бы? Он бы стал есть конфеты из свиного сердца?
— Шутишь? Эрик был бы в экстазе. Он бы съел все, и потом ему стало бы плохо.