Два дня спустя Бьёрн позвонил мне по междугородному телефону из Вашингтона. Он обращался в отдел внешних сношений военного департамента США, и там хотели поближе узнать, в чем дело.
Мы с Германом поспешили с первым же поездом отправиться в Вашингтон.
Бьёрн оказался в своем кабинете при военной миссии.
— Думаю, дело пойдет на лад, — сказал он. — Завтра нас примут в отделе внешних сношений, если только мы сможем заручиться соответствующим письмом от полковника.
Полковник был Отто Мюнте-Кос, норвежский военный атташе. Он отнесся к нам дружелюбно и охотно согласился написать нужное письмо, когда узнал, в чем дело.
Когда же мы зашли на следующий день за письмом, он вдруг поднялся и сказал, что будет лучше, если он сам поедет с нами. Мы отправились на машине полковника к зданию Пентагона, где разместился военный департамент. Впереди сидели полковник и Бьёрн при всех своих регалиях, а позади — мы с Германом. Через ветровое стекло мы могли видеть громадное — крупнейшее в мире — здание Пентагона. Итак, этот дом-гигант с его 30000 служащих и 25 километрами коридоров должен был явиться местом нашей предстоящей «морской конференции» с военными руководителями. Я ущипнул сам себя за нос. Никогда, ни раньше, ни позже, наш плотишко не казался нам с Германом таким безнадежно маленьким.
После бесконечных переходов по коридорам и коридорчикам мы оказались у дверей отдела внешних сношений. Скоро мы уже сидели у роскошного стола красного дерева, окруженные блестящими офицерами во главе с самим шефом отдела.
Суровый коренастый офицер из Уэстпойнта,[17]восседавший на председательском месте, поначалу никак не мог усмотреть какую-либо связь между военным департаментом США и нашим плотом. Но убедительная речь полковника, а также тот факт, что мы с честью справились с обрушившимся на нас ураганом вопросов со стороны всех собравшихся офицеров, мало-помалу рассеяли его сомнения, и он уже с интересом прочитал письмо из службы материального обеспечения ВВС. Затем он поднялся и отдал своему штабу распоряжение помочь нам через соответствующие каналы, после чего пожелал нам удачи и четким военным шагом проследовал к выходу. Когда дверь за ним закрылась, молодой штабс-капитан прошептал мне на ухо:
— Держу пари, что вы получите то, что просите. Это ведь, как-никак, похоже на небольшую военную операцию, которая внесет разнообразие в наши канцелярские будни. К тому же, представляется прекрасный случай основательно проверить снаряжение.
Отдел внешних сношений тут же устроил нам встречу с полковником Льюисом из экспериментальной лаборатории генерал-квартирмейстера, куда нас с Германом и доставили на машине.
Полковник Льюис оказался добродушным великаном с фигурой спортсмена. Он немедленно созвал руководителей отделов лаборатории, которые все без исключения отнеслись к нам с симпатией и поспешили предложить на испытание множество всякого снаряжения. Действительность превзошла наши самые смелые ожидания, — они перечисляли всё на свете, от армейских рационов и противосолнечного крема до водонепроницаемых спальных мешков. Затем нас повели осматривать образцы. Мы пробовали спецрационы в хитроумных упаковках, испытывали спички, которые не боялись воды, смотрели новые примусы и водяные баки, резиновые спальные мешки и спецобувь, посуду, нетонущие ножи, — одним словом, всё, чего может пожелать себе подобная экспедиция.
Я глянул на Германа. Он выглядел преисполненным надежд примерным мальчиком, который пришел в кондитерскую вместе с богатой теткой. Высокий полковник шел впереди и давал объяснения; в конце обхода штабные офицеры записали род и количество нужных нам предметов. Я считал уже, что бой выигран, и только мечтал поскорее вернуться в гостиницу и принять горизонтальное положение, чтобы на свободе поразмыслить обо всем. Вдруг до меня донеслись слова приветливого полковника:
— Ну что ж, теперь пойдем переговорим с боссом, последнее слово в этом вопросе за ним.
У меня душа ушла в пятки. Итак, нам предстояло снова пускать в ход наше красноречие, а бог знает еще, что за тип этот «босс».
Босс оказался весьма суровым офицером небольшого роста. Сидя за своим письменным столом, он внимательно посмотрел на нас голубыми глазами. Предложил сесть.
— Well, что угодно этим господам? — обратился он строго к полковнику Льюису, глядя мне прямо в глаза.
— Да так, разные мелочи, — поспешил заверить Льюис и изложил вкратце цель нашего посещения.
Шеф терпеливо выслушал его, ни разу не шелохнувшись.
— Что же мы получим взамен? — спросил он бесстрастно.
17