— Я вас не понимаю. Почему вы не сообщили нам то, что знаете?
— Вы в самом деле удивлены, мистер Кент? — спросил Гросвенор.
И еще раз в помещение повисло молчание. Гросвенор отчетливо ощутил, что его собеседник едва сдерживает себя. Наконец, Кент сказал, не повышая голоса:
— Я начальник этой экспедиции и требую, чтобы вы прямо сейчас изложили ваши рекомендации.
Гросвенор слабо покачал головой. Он чувствовал тяжесть и жар. Он произнес:
— Не знаю, что вам и ответить, мистер Кент. Видите ли, вы тот человек, реакцию которого очень легко предсказать. Я предвидел, как именно вы отнесетесь к моим письмам, и я не ошибся. Я предугадывал, что вы придете… — он бросил взгляд на спутников Кента… — с двумя людьми под рукой. В таких условиях полагаю возможным попросить вас пригласить сюда руководителей отделов, чтобы я мог изложить им мои рекомендации лично.
Если бы он успел, то поднял бы руку, чтобы защититься. Но Гросвенор чересчур поздно заметил, что Кент взбешен еще более, чем он думал.
— Вы считаете себя очень хитрым, да? — вскричал Кент в ярости. Он ударил Гросвенора кулаком по лицу. Затем продолжил сквозь зубы: — Так вы больны? Люди, одержимые странными недугами, иногда теряют рассудок, и с ними следует обращаться без всяких церемоний, чтобы они не подвергали опасности своих дорогих друзей.
Гросвенор видел, словно сквозь туман. Он поднес руку к лицу. Его действительно лихорадило, он ослабел, и ему не сразу удалось положить противоядие в рот. Он сделал вид, что держится за щеку, куда ударил Кент, проглотил новый препарат, затем произнес не очень уверенным голосом:
— Хорошо, я сумасшедший. Что дальше?
Если Кент и был удивлен подобной реакцией, то не показал этого. Он сухо спросил:
— Чего именно вы хотите?
Какое-то время Гросвенор боролся с тошнотой. Когда недомогание немного отступило, он ответил:
— Я хочу, чтобы вы развернули разъяснительную работу, темой которой станет то, что, на ваш взгляд, новые сведения о нашем нынешнем противнике требуют от членов экспедиции приучить себя к мысли о продлении срока пребывания в космосе на пять лет дольше предусмотренного. Когда сделаете это, я сообщу вам все, что пожелаете.
Он начинал чувствовать себя лучше. Противоядие оказывало свое воздействие. Жар спадал. И он хорошо осознавал, что сказал. Его план был достаточно гибким. В любой момент Кент или, позже, целая группа могли принять его предложения, что сняло бы необходимость уловок.
Два раза Кент открывал рот, вроде бы намереваясь заговорить, но каждый раз закрывал его. Наконец он спросил изумленным тоном:
— И это все, что вы собираетесь нам предложить?
Под одеялом палец Гросвенора лежал на кнопке, готовый на нее нажать. Он сказал:
— Клянусь, вы получите все, что хотите.
— Об этом не может быть и речи, — произнес Кент решительным тоном. — Я не пойду на подобное безумие. Люди не станут слушать разговоров даже об одном годе продления экспедиции.
Гросвенор ответил, не выходя из своего спокойствия:
— Ваше присутствие здесь доказывает, что мой план не такое уж безумие.
Кент сжал кулаки.
— Это невозможно! Чем, по-вашему, я оправдаю свое поведение перед руководителями отделов?
Гросвенор, наблюдавший за маленьким человеком, почувствовал, что близится переломный момент.
— Вам не нужно ничего объяснять им, по крайней мере, сейчас. Достаточно пообещать проинформировать позже.
Один из техников, не спускавший глаз с Гросвенора, взял слово:
— Послушайте, шеф, похоже, этот человек не отдает себе отчета в том, что говорит. Может, стоит его немного поучить?
Кент, собравшийся было что-то сказать, остановился. Он отступил на шаг и провел языком по губам. Наконец решился:
— Вы правы, Бреддер. Нет смысла спорить с ним. Подождите, я сейчас запру дверь на ключ. Затем мы…
— На вашем месте я бы ее не закрывал, — сказал Гросвенор. — Это запустит повсюду тревожную сигнализацию.
Кент, уже положивший ладонь на ручку, резко остановился и повернулся. На лице его появилась улыбка.
— Ладно, — сказал он, — мы это проделаем с открытой дверью. Давайте, говорите, мой друг.
Оба техника двинулись вперед. Гросвенор сказал:
— Бреддер, вы когда-нибудь слышали об электростатическом напряжении? — И поскольку техники замерли в нерешительности, добавил холодно: — Дотронетесь до меня, и вас ударит током. Ваши руки покроются язвами, лицо почернеет…
Техники отпрыгнули. Светловолосый Бреддер бросал в направлении Кента неуверенные взгляды. Тот в ярости воскликнул: