Первый вариант сценария "Одиссея шестерых" получился не очень удачным. С помощью кинодраматурга И. Прута режиссер значительно переработал сценарий, и картина была запущена в производство.
Справедливости ради следует сказать, что при создании своего первого фильма Лотяну пошел на большой риск: почти все основные роли поручил мо-лодым актерам, впервые снимающимся в кино. Четыре из шести главных ролей исполняют актеры молодежного театра "Лучафэрул" — Д. Гуцу (Кулай Дору], И. Кодэу (Штефан Мугуре), И. Шкуря (Мирчя Ласку), Д. Карачобану (Фане Фелинар). Однако ансамбль оказался удачным. Молодые актеры принесли в фильм свежесть и непосредственность, они заново переживали на экране юность своих отцов.
Картина решена в жанре романтической эпопеи. Авторы ее стремились не только к тому, чтобы показать внешнюю динамику развития действия: привезут бойцы патроны или нет. Для них было важно и то, что скрывается за душою этих людей, — их помыслы и стремления. В этой шестерке люди разные по характеру, социальному происхождению, национальной принадлежности.
Уже в самом начале похода нас бегло знакомят с будущими героями. Командир и комиссар в неторопливом разговоре словно еще раз проверяют себя: правильно ли они делают, что посылают за патронами именно этих, а не других бойцов своего отряда!
Лайош Вароди — музыкант, солист Будапештской оперы… Штефан Мугуре — крестьянин. Этот хочет земли. Даже сосед-помещик ему не помешает… Кулай Дору — тоже хочет земли, но без помещика… Фане Фелинар — цыган. Для него еще многое неясно… Мирчя Ласку — бывший кадровый румынский офицер… Алеша Демин — рабочий-железнодорожник… Что же объединяет их, таких разных! Ответ один — революция.
По ходу действия фильма мы знакомимся с героями поближе. Алеша Демин и Кулай Дору, который хочет земли, но без помещика — предельно ясны. Такие не подведут. И вот как быть с крестьянином Штефаном Мугуре, офицером Мирчей Ласку, цыганом Фане Фелинару! На долю этих людей авторы оставляют больше испытаний, в которых проверяется их характер.
Трудно проехать Штефану Мугуре мимо родного села — оно совсем рядом, а тут еще радостная весть — сын родился. Не выдержал, заехал на часок и погиб. Глупо погиб.
— Мне бы хоть денек за плугом… ("ЖДИТЕ НАС НА РАССВЕТЕ").
И совсем по-другому гибнет Мирчя Ласку. Если гибель Штефана связана с тем, что он нарушил революционную дисциплину, то Мирчя, наоборот, гибнет потому, что слепо следовал этой дисциплине: больной, с приступом малярии, догоняя отряд, попал в руки к жандармам. Но и в том и в другом случаях актеры Кодэу и Шкуря верно передают психологию своих героев.
Актерское исполнение, за некоторым исключением, особых претензий к Ло-тяну как к режиссеру не вызывает. По другим вопросам — режиссерской трактовке отдельных эпизодов — с ним можно спорить.
Длинноты при преходе отряда часто раздражают. В ряде эпизодов (расстрел Мирчи Ласку, гибель Алеши Демина] чувствуется картинность, стремление к эффекту. К концу фильма романтическая эпопея местами перерастает в заурядный детектив. Но все эти недочеты хочется объяснить прежде всего увлеченностью молодого дебютанта, который в своей первой постановке еще не во всем определился.
То, что в целом картина решается в традиционном стиле, принципиальных возражений не вызывает. И в этой части, думается, неправ критик Л. Гуревич, который считает, что "… избранная тема — один из героических эпизодов революции — требовала подлинно новаторского решения". Авторы вправе выбирать то, что им ближе. И если в фильме чувствуется влияние других лент, то, во-первых, попасть под хорошее влияние еще не преступление, а, во-вторых, это не просто подражание маститым. В картине Лотяну все подчинено единому ритму и стилю, и даже кадры, навеянные другими лентами, не выпадают из общего строя фильма и не кажутся здесь чужеродными.
Интересна в картине работа оператора Л. Проскурова. На "Молдова-филм" он ветеран, снимал с разными режиссерами, но только в содружестве с Лотяну открылся в нем оператор интересный, ищущий. Очевидно, передался ему темперамент молодого режиссера. Во всяком случае камера Проскурова полностью подчинена тем задачам, которые ставил перед собой режиссер, создавая произведение острое, динамичное.