— До… добрый вечер, — первым пришёл в себя щенок.
— Истинная правда, вечер добрый, — с лёгкой насмешкой поздоровался незнакомец и, не говоря больше ни слова, подхватил куклу поперёк туловища.
Нести сразу стало легче, и вскоре вся четвёрка была уже у костра.
— Вот и добрались, — бодро сказал заяц.
— С гостьей и гостем, — добавил щенок.
— Ясно, — произнёс, ничуть не удивившись, пингвин, копая щепкой снег вокруг увязшего кубика.
— Гостью, — распорядился заяц, — мы посадим в шапку.
— Ах, — жалобно произнесла лягушка, — я ещё толком не согрелась, а она вся в снегу и холодная, как ледышка!
— Поэтому-то она и должна отогреться, — строго оборвал лягушку заяц. — А ну, марш из моей шапки!
— Фи, тоже мне, джентльмен, — презрительно фыркнула лягушка, выпрыгнула и запрыгала к своему саквояжу в надежде, что уж шарф у неё никто не отберёт.
Однако заяц как ни в чём не бывало схватил шарф и укрыл им куклу. Щенок кинул в костёр охапку хвороста, огонёк вспыхнул и выстрелил искрами. Затем щенок притащил к огню несколько увесистых палок, чтобы все могли усесться вокруг костра поудобнее.
Игрушки пристроились у огня, и последним нашёл себе место незнакомец в комбинезоне. Сквозь огромные затемнённые стёкла очков он загадочно смотрел на трепещущие языки пламени. Только сейчас все обратили внимание на то, что один рукав его комбинезона пустой; стоило незнакомцу пошевелиться, рукав начинал болтаться из стороны в сторону, словно маятник испорченных часов.
— Интересно, — забеспокоилась лягушка, — кто ещё к нам заявится из той мусорной кучи?
— Больше никто, — ответил пингвин, посасывая трубку.
— Ты-то откуда знаешь? — не поверила лягушка.
— Пилот, — только и вымолвил пингвин, указывая на незнакомца.
— Что пилот? — не поняла лягушка.
— Пилот самолёта, как и капитан корабля, покидает место катастрофы последним, только после того, как все остальные будут спасены, — объяснил толстяк.
— А откуда вам известно, что он пилот? — удивлённо спросил щенок.
— Шлем, — только и сказал пингвин.
— И как мне это в голову не пришло? — снова расстроился щенок.
Знакомство
Добрых полчаса игрушки сидели вокруг огня. Они успели согреться, а кое-кто даже вздремнул, но разговор никак не клеился. Из-за этого зайцу было не по себе — как ни крути, но всё-таки он хозяин костра!
— Хорошенькое дело! — подскочил заяц как ужаленный. — Молчим, будто воды в рот набрали. Нас тут вон сколько, ёлка украшена, костёр горит на славу, хвороста хоть отбавляй, спичек, — он ткнул себя лапой в грудь, — тоже хватает… Давайте придумаем что-нибудь!
— Да что придумаешь, — отмахнулась лягушка.
— А мне пришло в голову, — сказал щенок, — что нам нужно познакомиться. Пусть каждый расскажет о себе.
— Только по очереди, — предупредила лягушка. — Я в своей жизни организовала множество мероприятий и хорошо знаю, что всё должно проходить согласно повестке дня.
— Какого ещё дня, сейчас ночь! — удивился щенок.
— Тогда пусть будет согласно повестке ночи, — усмехнулся заяц.
— Хи-хи-хи… — засмеялся щенок.
— Фи, вот уж несерьёзная личность, — покосилась в его сторону лягушка. — Итак, повторяю ещё раз: рассказывать будем по очереди, по часовой стрелке. Начнём с того, кого наше молчание больше всех раздражало, — с зайца.
— С меня? — смутился заяц. — Вот тебе раз! Ну, с меня так с меня. Меня зовут Кадрилис…
— Хи-хи-хи, — снова не удержался щенок.
— Чего хихикаешь? — вспыхнул рассказчик.
— Разве ты не знаешь, что кадриль — это название танца! — пояснила лягушка. — Танца, который невесть когда вышел из моды.
— Нет… не знал, — признался заяц. — Меня не спросили, когда имя выбирали. И вот вам, пожалуйста. Танец.
— Мне тут пришло в голову, — приподнялся щенок, — если название танца можно сделать именем, то его, наверное, и изменить можно. Пусть будет называться, скажем, Вальс или Клумпакоис…[1]
— Или Рок-н-ролл, — снизошла до шутки и лягушка.
— Мне и Кадрилис нравится, — оскорблённо отчеканил заяц. — Когда у меня ещё было два уха, я слышал, что старые вещи часто вновь входят в моду, так и моё имя со временем опять станет модным. Хотелось бы, правда, хоть одним глазком взглянуть, что это за танец такой — кадриль. Ну так вот… Я жил в отдельной игрушечной коробке. Однажды меня катали на настоящем трехколёсном велосипеде, два раза — на карусели, довелось разок и на поезде попутешествовать. Трудно сказать, может, я когда-нибудь на поезде всю страну объездил бы, не загляни в гости бульдог Гогас…