После этого Кадрилис переключился на другую, не менее важную проблему — стал напряжённо размышлять, останется ли он командиром на Тандадрике или нет? На эту мысль его натолкнуло поведение референта. В ходе подготовки к последнему путешествию Лягария напрочь забыла свою главную обязанность — поддакивать командиру и ни разу не обратилась к нему как положено: «Уважаемый командир». Уж не думает ли эта коварная интриганка, что на Тандадрике все игрушки будут равны и им не потребуется никакой командир? Ведь там, где игрушки, должны быть и игры, а какие же игры без вожаков-командиров? Нет уж, он ни за какие коврижки не выпустит бразды правления из своих лап! Жители Тандадрики тоже обязаны считаться с его командирской формой, заслугами и… если угодно… с маузером! Он является законно избранным командиром, и никому его с этого поста не сместить! А если пробраться в кабину пилота и официально запросить Тандадрику, сохранится ли за ним власть ли нет? В любом случае он ещё поборется за свой завоёванный авторитет. Размышляя, командир Кадрилис невольно поглаживал рукоятку маузера…
Совершенно противоположные мысли волновали Эйнору. Щёки её продолжали гореть румянцем, плечи всё ещё хранили тепло сильных ладоней Менеса, шею приятно щекотали жемчужины, а подаренное пилотом колечко радовало глаз. Стоило ей закрыть глаза, как в памяти всплывали эпизоды их путешествия, обрывки разговоров… Она будто наяву видела, как к ней подходит Менес… берёт её чемоданы… и говорит: «Вы очаровательны, вы настоящая леди, у вас отменный вкус, только…» Эйнора наморщила лоб. Что «только»? Что это может означать? А если это: «Вы очаровательны, только мне вы больше нравились прежняя…» Ну да, именно это он хотел сказать, но потом решил промолчать. Но ведь сам-то даже очки не поменял, так они и остались с треснутыми стёклами. И он ничего не взял из бесплатных товаров, которых на складах было видимо-невидимо, ничегошеньки… Разве что чучело птицы — кожа да перья. А она выбросила сшитые собственными руками одёжки и ушла как ни в чём не бывало! Что она наделала, что наделала! Осталась лишь старая перчатка. Вот возьмёт и наденет её, сейчас же наденет!
И тут она как будто увидела, как стоит перед зеркалом с двумя платьями в руках… и вопрос на мордочке Кутаса. Он о чём-то спрашивал… и встревоженно ждал ответа. А она думала только о нарядах и украшениях! О чём же он спросил её? Вроде о птице фениксе… Да-да, он спросил: может ли птица феникс сгореть не ради себя, а ради другого… сгореть, чтобы тот, другой, словно возродившийся из её пепла, стал лучше, чем прежде… Да, он спросил именно об этом! И только сейчас, зажмурившись, Эйнора поняла суть вопроса. Она вздрогнула, открыла глаза, повернулась к креслу, где сидел Кутас, и сказала:
— Кутас, братишка, ты спрашивал меня…
Слова застыли у неё на губах: в кресле Кутаса никого не было!
Куда исчез Кутас?
Эйнору охватили недобрые предчувствия. Отстегнув ремень безопасности, она подплыла к пустому креслу и заглянула под него. Нет, Кутаса не было.
— Исчез, — осёкшимся голосом произнесла она. — Он исчез!
— Что там исчезло? Саквояж? Чемодан? — повернулась к ней Лягария. — Я уже давно обратила внимание: их для того и приобретают, чтобы они исчезали. Я права, любезнейший Твинас?
— Да ну их… пусть… — сонно пробормотал пингвин, успевший уже полностью расстегнуть жилет.
— Пока я тут командир, — авторитетно заявил Кадрилис, заламывая двухэтажную фуражку, — никто никуда исчезать не имеет права!
— Кутас, — прошептала Эйнора, — где наш Кутас?
Тут всполошились и остальные. Щенка и впрямь нигде не было.
— Я сам виноват, — признался командир, — надо было раньше наказать его за все выходки. Но уж на этот раз я применю к нему строгие санкции! — Чтобы подкрепить свои слова, заяц хлопнул лапой по планшету, постучал карандашом по столику и звякнул звонком.
— Давайте все поищем его! — умоляюще сложила руки Эйнора. — Только поскорее!
Командир Кадрилис подтянул ремешок на фуражках и многозначительно произнёс:
— Я сам прикажу, когда начинать поиски!
Однако, не дожидаясь его приказа, попутчики уже прочёсывали корабль. Отстегнули дорожные сумки, открыли чемоданы, обшарили шкафчики, осмотрели со всех сторон пылесос. Труднее всего было осмотреть пространство под креслами и под пультом командира, туда приходилось нырять, держась за болтающиеся ремни безопасности или подлокотники кресел. В поиски включилась даже придерживающая одной лапой тюрбан Лягария.