Вероника испуганно вскрикнула. Ей показалось, что аппарат сейчас врежется в стремительно приближающийся выступ скалы. Но аппарат, чуть накренившись, плавно обошёл выступ, и девочка снова вскрикнула - на этот раз восхищённо и радостно:
— Море!
— Океан!- поправил Клад.
Беспредельная синяя ширь виднелась в расщелине скалы.
Летательный аппарат вынырнул из ущелья и круто повернул налево. Зачарованные путешественники молча смотрели по сторонам, на их лицах застыли неподвижные улыбки. То, что они видели, было непередаваемо величественным и красивым…
Справа, на глубине трёх-четырёх километров, под солнцем поблёскивал солнечными бликами океан. Его синева была густой, как масло.
Слева проносились горы, поросшие розовой растительностью. За первым хребтом виднелся второй, голый и скалистый. А ещё дальше — третий, высокий, заснеженный и суровый, нестерпимо сверкающий в лучах полуденного солнца.
Снова стал виден Гаустаф. Он царственно возвышался над всеми горами. За его острую вершину зацепилось светлое облачко: тёмный дым вулкана охватывал это облачко с двух сторон и словно сжимал в своих объятиях.
— Сейчас мы будем в лагере, - сказал Клад и лёгким движением руки сбросил с головы жёлтую маску.
Земляне с нескрываемым интересом взглянули на эферийца. У него было продолговатое лицо с очень белой, пожалуй, даже несколько изнеженной кожей. Над высоким лбом слегка завивались редеющие волосы. В общем, это было почти обычное «земное» лицо с прямым носом, тонкими губами; его тёмные большие глаза смотрели на земляков с приветливой улыбкой.
Необычными были только ресницы и брови Клада. Густые, чёрные, чётко очерченные, они особенно подчёркивали белизну лица.
— Да, - заулыбался Волшебник, - таким ресницам, как у вас, Клад, могла бы позавидовать любая земная красавица!
— Страшные ураганы часто проносятся по нашей холодной планете. Они несут пыль и мельчайший песок: мы все давно ослепли бы, если бы наши глаза не защищали такие ресницы, — ответил Клад.
— Понятно, - сказал Волшебник и с достоинством прикоснулся к своей бороде. — Ну, а такая растительность, простите меня, друг, украшает лица эферийцев?
— Украшает? - спросил Клад, не скрывая своего удивления. - Мне это не кажется красивым.
— Вот как? — слегка обиделся Волшебник.
— Право же, это совсем бессмысленная растительность.
— Чёрт возьми! - воскликнул Волшебник. — Я иного мнения о своей бороде!
Клад рассмеялся.
— Я не понимаю выражения «чёрт возьми»,друг земляк… Ваша шкатулка не смогла перевести слова «чёрт», потому что в нашем языке, вероятно, нет ничего равнозначного.
— Видите ли, - смутился Волшебник, - это слово ничего не значит… так себе, поговорка… Правда, среди невежественных людей, которые ещё, увы, встречаются на нашей Земле, существует поверье, что чёрт может после смерти человека утащить его душу в преисподнюю и поджаривать на сковородке…
— А что такое душа и преисподняя?
— Такая же бессмыслица, как и чёрт!
— Не понимаю, как земные люди могут занимать свои мозги бессмыслицей? Это ещё более странно, чем ваша борода, друг земляк. Кстати сказать, наши враги с Сино Тау тоже носят бороды… Поэтому мы и приняли вас за синота.
— Это меня очень огорчает, друг…- Старик смущённо оглянулся на мальчиков и невнятно пробормотал:- Хотел бы я видеть доброго Волшебника без бороды…
Чтобы прекратить неприятный для дедушки разговор, девочка спросила, краснея и запинаясь:
— Скажите, пожалуйста… зачем вы носите эти жёлтые маски и костюмы?
— Они предохраняют нас от зноя Эо Тау. Даже в горах Эо Тау, где сравнительно прохладно, мы чувствуем себя плохо. Кроме того, на Эфери Тау воздух сильно разрежен. Поэтому легко нам дышится только здесь, в горах. А внизу от излишков кислорода нам помогают избавляться эти жёлтые маски… Но, друзья, продолжим беседу позже… Мы уже прилетели в наш лагерь.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ,
в которой земляне знакомятся с красавицей Флёр
Взволнованные космонавты словно по команде посмотрели вниз. Летательный аппарат медленно парил над огромным горным плато, с трёх сторон окружённым тёмными зубчатыми скалами. Четвёртая, открытая сторона плато, кончалась головокружительным каменистым обрывом над океаном. Даже отсюда, с воздуха, было видно, на какой страшной высоте основали разведчики Эфери Тау свой лагерь.
Глубоко-глубоко внизу белела тоненькая и, казалось, неподвижная ниточка океанского прибоя. Там, должно быть, бушевал шторм. Но здесь, в тишине, можно было лишь догадываться, с каким шумом разбивались о прибрежные камни пенистые валы.