— Гм…- Он помолчал и погладил свою бороду. - Сейчас проверим… Скажите, доктор, знаете ли вы, что такое секунда?
Он ритмично постучал по столу: раз, два, три, четыре…
Она сразу поняла его и, согнув длинные изящные пальцы, повторила стук.
— Тиль, - сказала она. - Секунда- это тиль. Правда, мне показалось, что вы стучали несколько чаще, чем я. Возможно ваша секунда на какую-то долю короче нашего тиля… Сто тилей составляют один тильтиль. А сто тильтилей равняются одному солтану. В наших сутках, которые мы называем по солнцу - ладос, восемнадцать солтанов.
— Значит, вам, уважаемый доктор, в два раза больше земных лет, чем я предполагал, - упавшим голосом проговорил учёный. - Ну, конечно же, в ваших сутках сто восемьдесят тысяч тилей, то есть пятьдесят земных часов! Причём, это в том случае, если считать, что тили и секунды суть одно и тоже… Каким же образом эферийцам удаётся жить целые столетия? Да кстати, мы ведь ещё не знакомы, как вас зовут?
— Меня зовут Флёр, дорогой земляк, - ответила она.-Об остальном я расскажу после того, как сделаю детям прививку против яда Тибери Като и вы пообедаете.
— Нужна прививка?- испугалась девочка. - А это больно?
— Как тебе не стыдно, Вероника!- вдруг рассердился Илья и покраснел. - Сделайте, пожалуйста, мне первому прививку.
Девочка смущённо взглянула на Илью и потупилась:
— Боюсь я прививок…
Но Флёр весело рассмеялась и открыла свой ящик с какими-то иглами и пробирками.
— Милая девочка, врачи Эфери Тау уже много тысячелетий не причиняют боли своим пациентам.
И, действительно, укол который она сделала детям, был совершенно безболезненным.
Вскоре Флёр направилась к одной из внутренних стен и кивком головы пригласила землян следовать за собой. Стена поднялась, и они перешли в другую комнату.
— Это столовая… или, если хотите, кладовая. Весь этот дом предоставлен в ваше распоряжение.
Волшебник церемонно поклонился.
— Передайте, дорогая Флёр, горячую благодарность вашему народу.
— Нас беспокоит только одно, - продолжала Флёр, - сможете ли вы привыкнуть к такой походной пище? Если нет, мы попробуем обеспечить вас едой, к которой вы привыкли на своей планете.
С этими словами она вынула из стенного шкафа несколько банок и поставила их на низенький стол перед путешественниками.
— Консервы?- догадался Никита и проглотил слюну. И он, и его товарищи уже давно проголодались, но никто из них не решался заговорить об этом.
— О!-сказала Флёр. - Это хорошие консервы. В них есть всё, необходимое человеку. Такой банки достаточно на сутки.
— А это вкусно?- неожиданно спросила Вероника, и её щёки, лоб и даже шея залились румянцем.
— Во всяком случае, сытно, девочка, - улыбнулась Флёр и, обернувшись к Волшебнику, прибавила:- Ешьте, пожалуйста, и вы. Консервы открываются очень легко… Вот так…
— Кисель?- спросила Вероника, разглядывая тёмную ароматную жидкость, и нерешительно поднесла банку к губам.- О, ребята! Пахнет дыней! Я могу выпить десять таких банок!
Однако она не выпила и половины содержимого.
— Больше не могу… Кажется, я пожадничала… Спасибо, дорогая Флёр!
Её голос звучал совсем вяло, она потёрла пальцем глаза.
Флёр взглянула на девочку и сказала:
— А теперь, дорогие гости, отдохните. Очевидно, вы в этом очень нуждаетесь.
Вероника посмотрела на часы.
— Ой! На Земле сейчас десять часов утра! Значит, мы покинули Землю двенадцать часов назад!
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ,
в которой Флёр рассказывает землянам историю умирающей планеты Эфери Тау
Путешественники спали долго. Первым проснулся Илья. Сбросив с себя лёгкое, тёплое одеяло, он потянулся и свесил с постели ноги.
Постель напоминала небольшую лодку. В её мягком углублении было удобно спать, но сидеть в ней оказалось невозможно. Илья зевнул и спрыгнул на пол.
Рядом с ним безмятежно и сладко спали в постелях-лодках приятели. Толстощёкий Никита лежал на спине, смешно вытянув трубочкой губы и при каждом выдохе тоненько посвистывал. Конопатый Алёша спал, свернувшись клубочком и подложив под щёку костлявый кулак.
— На зарядку становись!-весело скомандовал Илья. Никита всхрапнул, потёр глаза и молча выпрыгнул из постели.
Алёша заворочался, забормотал что-то во сне и перевернулся на другой бок.
— Лёшка, вставай!
— Отстань! — сердито сказал Лёшка. — Чижом огрею!
Илья и Никита переглянулись и расхохотались.