В те времена мы не знали об эмбриологии драконов практически ничего, да и ныне знаем о ней до обидного мало, хотя с тех пор наши знания все-таки несколько продвинулись вперед и более не являют собою того же почти полного отсутствия информации, что и раньше.
Склонившись над столом, Том пригляделся к неровным ноздреватым слепкам, скрепленным проволокой в соответствии с изначальным положением костей – насколько мне удалось в нем разобраться.
– Крылья и хвост явно еще недоразвиты – особенно хвост, – заметил он.
– Возможно, полностью хвост развивался после того, как детеныш вылупится. В конце концов, и человеческие дети разительно отличаются пропорциями от взрослых, – сказала я, развернув слепки так, чтобы Том сумел взглянуть на них под иным углом. – Недоразвитые крылья – тоже вполне ожидаемо: подобное свойственно всем птицам. А вот суставы ног… да, трудно судить, учитывая качество слепков, но выглядят они как-то странно. Не могу сказать, что это – обычная стадия развития драконьего эмбриона или же указание на принадлежность к вымершему виду.
– Или к еще не открытому – хотя это менее вероятно, особенно в наши дни… – Том выпрямился и широко улыбнулся. – Сознайтесь: вы ведь уже строите планы сбора образцов драконьих яиц, дабы анатомировать их и зарисовать последовательность развития.
Я невольно улыбнулась в ответ.
– Вы угадали только потому, что мыслите в том же направлении. Но – да, тут требуются образцы для сравнения. Все это может послужить связующим звеном между сказками о драконианах и ныне существующими драконами… если, конечно, их ручные драконы с тех пор действительно вымерли.
– Будете публиковать? – спросил Том, кивнув на слепки.
Вопрос заставил призадуматься. Делиться новыми знаниями с научным сообществом – прямая обязанность любого ученого: без этого никто не сможет оценить его работы и обнаружить, чего в ней недостает. Вдобавок, один человек просто не в силах открыть всего на свете, и потому ученым, работающим в одной и той же области, крайне важно строить свои исследования, основываясь на достижениях коллег. Но, ошибшись в гипотезе на предмет морских змеев, я начала опасаться публиковать то, в чем еще не уверена. Кроме этого, не стоило забывать и о вопросе, где и как мне удалось найти образец: я вовсе не желала, чтобы на Рауаане слетелись стаи искателей сокровищ.
– Пока что нет, – медленно проговорила я. – Конечно, со временем это должно стать известным, и я напишу обо всем, дабы, случись что со мной, информация не оказалась безвозвратно утрачена, но посылать статью кому бы то ни было воздержусь. Я просто еще не готова делиться этим открытием с другими. Для этого нужно узнать больше.
Теперь, оглядываясь назад, я радуюсь этому решению, как никогда раньше. Обычно я полагаю секретность злейшим врагом науки, но в данном случае, если бы не она, о должном контроле над последовавшими событиями мне оставалось бы только мечтать.
Однако я, как водится, забегаю вперед. До получения необходимых мне ответов оставался не один год: тут требовалось дождаться кое-каких новостей из Байембе и результатов новых исследований в иных частях света. И все же главным сокровищем, вывезенным мною с Рауаане, оказалась отнюдь не куча кое-как обработанных осколков огневика, упрятанная в шляпную коробку на верхней полке моего гардероба, – им был вот этот самый гипсовый слепок, а также все порожденные оным вопросы.
Об авторе
В литературных целях Мари Бреннан не стесняется использовать свои обширные познания в антропологии, археологии и фольклористике. Кроме «Мемуаров леди Трент», ее перу принадлежит серия романов о Халцедоновом дворе, дилогия «Доппельгангеры», состоящая из романов «Воительница» и «Ведьма», а также еще нескольких романов в жанре фэнтези и более тридцати рассказов.
Узнайте больше об авторе на: www.swantower.com.