Бранд вспомнил все обстоятельства той истории и мысленно вздохнул. Хоть он и твердил себе, сидя в Благой Тиши, что нельзя жалеть о прошлом, но все равно, некрасиво вышло. Вернувшись несколько лет спустя, он узнал, что Шилим погиб и больше не искал себе наставников. Наоборот, сам попробовал стать учителем и там тоже все сложилось печально.
— Так что, кое-что о посохах и дубинах я знаю, — добавил он, — по дороге в Турсу как раз будет время немного размяться.
— Дед! — донесся выкрик Минта из-за пригорка. — Хорош этой дичи! Когда уже нормальные города будут?
— Как только пересечем эти дикие земли, с вулканами и огненными элементалями, и отобьемся от древесных зайцев!
Судя по изумленному виду Минта, высунувшегося из-за пригорка, где он переодевался и отжимал одежду, бард уже давно забыл, что там плел Бранду при первой их встрече. Сам Бранд только махнул рукой, и они зашагали на северо-восток, решив не подниматься по реке Пене.
Прямыми выбросами маны из Провала сюда не доставало, драконьих гор под боком не имелось, но дурная слава и повышенный мановый фон делали свое дело. Нет-нет, да заводилось всякое-разное, спешившее сожрать все вокруг. Барус, Раина, Вергия и вольные поселения, дриады Бесконечного Леса, империя Турсы и Морания на востоке Пенного моря проводили ответные экспедиции, ехавшие к Провалу войска и герои вроде Вайдабора вносили свою лепту, уничтожали омонстревшее зверье. Так что своих орд диких кентавров тут не завелось, селился разный лихой люд, рыскали контрабандисты и Укротители, легко можно было погибнуть, нарвавшись на живых или на стаю, поднявшую уровни и поумневшую, но в то же время решительный и крепкий живой вполне мог проехать эти земли насквозь.
— Из пены и грязи родилась красотка, — бормотал Минт, снова едущий на спине Дж’Онни. — Нет, из грязи и пены, хм, нет, из пены родилась, родилась из пены…
Валланто, похоже, не слишком волновало, что Минт сочиняет песню о ней, разумеется, все приукрасив, как положено барду. В его версии Валланто представала богиней красоты и любви, родившейся из морской пены на рассвете и сразившей в самое сердце несчастного барда, который как раз пришел туда топиться с горя.
Бранд и остальные шагали молча, благо упрямая, низкая степная трава не дала дождю размыть землю, не требовалось выворачивать ноги из глины. Мысли Бранда опять вращались бесплотно вокруг богов и страницы из дневника хозяина подземелий. Способ записи, когда текст проявляется только при полном отсутствии маны вокруг, Марденус открыл случайно, экспериментируя с послушным ему кристаллом подземелья, и тут же решил, что он отлично подойдет для сохранения тайны.
Записал все в отдельных дневниках и спрятал в кристалле подземелья.
12 день 11 месяца 879 года
— Все, скоро будет пиздато, — сообщил Дж’Онни Минту, поворачивая голову, — впереди поселение!
— Большое? — оживился бард, кидая взгляд на Бранда.
Герой-кентавр, скорее всего, прибег к магии звука или одной из Особенностей, Бранд расширил Восприятие и тоже уловил шум селения. Шум боя и зверья вокруг.
— Поебаться хватит, — хохотнул Дж’Онни, ускоряя шаг. — Спасешь всех, потом споешь пиздато, девки и парни сами штабелями лягут, раздвигая ноги!
— Эй, какие еще… — начал возмущаться Минт, но договорить не успел.
Дж’Онни рванул с места, сразу срываясь в галоп на полной скорости и Минта просто снесло, кувыркнуло в воздухе. Валланто на ходу запрыгнула на кентавра, Бранд уже мчался рядом.
— Я понесу тебя, могучий певец, — донеслось со спины.
Вайдабор подхватил Минта, побежал следом, громко топая, но все равно не успевая за остальными. Как, собственно, и было запланировано. Бранд на бегу вслушивался, затем подал сигнал «Глуши всех», Дж’Онни кивнул.
Селение на краю леса стремительно приближалось, Матершинник сунул в рот пальцы и свистнул, взмывая в великолепном прыжке. Запрыгнул на стену высотой в двадцать футов, прямо на площадку над широко раскрытыми воротами, где кипела схватка и громоздились трупы живых и зверья. Свист кентавра оглушил и уложил зверье в воротах и под стенами, швырнул на землю живых. Валланто скользнула вниз и из земли рванула каменная стена, наглухо перекрывая ворота.
Бранд промчался, сшибив рога парочке Клыкастых Оленей, ткнул пальцем в глаз Скрытной Ласке, уже раззявившей пасть, и оказался рядом с вожаком этой стаи. Щетинистый Кабан-Секач, неприятно напомнивший ему Айро Быка размерами, подрывал стену, хрюкал и ударял бивнями по бревнам. Сверху летели камни, лился кипяток, но густая щетина с металлическим отливом защищала подросшего в уровнях зверя, атаки его только ярили.