– Потерпев столь явное поражение, готовы ли вы подчиниться мне? – возвысил голос высокомерный царь.
В таких случаях цари и военачальники других стран падали перед ним на колени, испрашивая милости и прощения.
Однако индийский военачальник заявил без тени смущения:
– Ты жесток и беспощаден, с какой же стати я буду подчиняться тебе? Тебе удалось выиграть битву, но сможешь ли ты управлять нашим народом?
Его ответ разгневал Александра.
– Я покорил весь мир. Нет такой страны, которая не восхищалась бы моим талантом. Если кто-то вздумает предать меня, я жестоко покараю всю нацию. Взгляни, даже такие великие державы, как Персия и Египет, молят меня о снисхождении. Что уж тут говорить об Индии!
Индийский военачальник лишь расхохотался в ответ.
– Не сложно покорить страну с помощью силы. Куда труднее завоевать сердца сотен тысяч подданных. Человек, вроде тебя, не сможет управлять моим народом.
– Это неожиданное заявление привело Александра в замешательство, – пояснил доктор Кавир. – Не стоит забывать, что Александр Великий был искуснейшим воином и талантливым ученым, а не просто воякой, полагавшимся на одну лишь силу. С детства его обучали лучшие греческие философы. В четырнадцать лет он отправился с армией в карательную экспедицию по средиземноморским странам, одержав при этом ряд блестящих побед. Александр был последователем прославленного философа Аристотеля, и в походах его все время окружало множество ученых. Доводы индийского военачальника заставили греческого царя призадуматься. Вместо того чтобы казнить его в назидание другим, Александр решил обсудить с ним проблему завоевания человеческих сердец. История не донесла до нас подробностей данной дискуссии, однако вскоре после этого царь пригласил индийских философов прийти побеседовать с теми греческими учеными, которые всегда сопровождали его в походах.
Профессор Кавир горько сокрушался из-за смерти царя:
– Александру не потребовалось много времени, чтобы понять, что греческие философы не идут ни в какое сравнение с индийскими учеными. Неудивительно, что после этого он начал относиться к индийским ученым с огромным уважением. Вняв их совету, он не стал полагаться на одну лишь силу, но признал права индийского народа. Военные действия были остановлены, и царь получил возможность беспрепятственно беседовать с индийскими мудрецами и философами. Подобные дискуссии длились порой неделями, а то и месяцами. Вскоре после этого царь приказал вернуть войска в Грецию, отказавшись от своей мечты властвовать над миром. Он намеревался полностью поменять принципы своего правления, опираясь при этом на идеи индийских философов. К сожалению, Александр умер, когда ему не было даже тридцати. Проживи он немногим дольше, и западная история могла сложиться совсем иначе.
К числу наиболее известных индийских философов принадлежал Рамакришна, которого считали святым индуизма. Слава о нем дошла до самой Европы. Участникам делегации удалось договориться о встрече с его учеником, мудрецом Махаясой, который практиковал религию в расположенном неподалеку храме. Напротив маленькой террасы находилась просторная комната, выполненная в традициях древнеиндийской архитектуры. Делегацию пригласили присесть на ковер. Спустя несколько минут послышались шаги, и в комнату вошел крепкий старик с длинной белой бородой, серьезным выражением лица и сияющими глазами. Все ощутили странное волнение. Профессор Эванс-Венц начал объяснять, с какой целью они сюда пришли.
– Незримый привел вас сюда, – улыбнулся в ответ Махаяса. – А потому вам представится возможность познакомиться со многими прославленными философами. У Незримого своя цель, и вы о ней скоро узнаете.
– Мы уже немало слышали о святом Рамакришне, – заметил профессор Эванс-Венц. – И все же не могли бы вы рассказать о нем немного подробнее?
– С удовольствием, – любезно ответил Махаяса. – Учитель умер полвека назад, но сердце мое и поныне полно воспоминаний о нем. Мне было двадцать семь, когда мы впервые встретились, и я оставался с ним до последних дней его жизни. Благодаря ему изменилось мое восприятие жизни, и сам я стал совершенно иным человеком. Влияние его на людей было так велико, что всякий, кто приходил побеседовать с ним, становился его приверженцем – не исключая наиболее циничных и скептически настроенных личностей.