Выбрать главу

– Ах ты, подлая обезьяна! Зачем ты снова явилась сюда? Что тебе надо?

Сунь У-кун коротко ответил:

– Я явился лишь затем, чтобы взять воды, – больше ничего мне не надо.

– Разве ты не знаешь, что я хозяин родника? – отвечал отшельник. – Даже самому императору и его сановникам, если они не попросят как следует и не предложат подарков, яств и вина, я не дам ни капли воды. А уж тебе, моему врагу, да еще явившемуся сюда с пустыми руками, я и подавно ничего не дам.

– Значит, не дашь? – спросил Великий Мудрец ледяным тоном.

– Не дам! Ни за что не дам, – решительно произнес отшельник.

Сунь У-кун крепко выругался и добавил:

– Не дашь воды, так я угощу тебя своим посохом.

С этими словами Сунь У-кун бросился на отшельника, – куда девался его важный вид, – и, ни слова не говоря, изо всех сил стал колотить своим посохом, стараясь угодить отшельнику в голову. Но тот все же успел отскочить в сторону и поспешно пустил в ход свой крючок. На этот раз произошел еще более яростный бой. Вот послушайте:

Тот, что с железным посохом, ястребом нападал,Тот, что с крюком волшебным, коршуном налетал.Был одному племянник, другому – наставник мил,Один за друга сражался, другой – за родича мстил.Ненавистью объяты, злобой опалены,Оба противника были в гневе своем страшны.Прах из-под ног их вился, дымным столбом вставал,Черной тучей клубился и небосвод закрывал.Мраком ночным оделась Западная сторона:Спрятало солнце лик свой и не взошла луна.Только сильнейший может слабого победить,Только слабейший может сильному уступить.Как же достичь победы, ежели силы равны,Если единой мощью соперники наделены?Яростью ослепленный, один кидается в бой,Хитрость свою и ловкость зовет на помощь другой…Но не отступит сила перед ловкостью ни на шаг,И головы не склонит перед противником враг.Шуму борьбы внимая, замерло все вокруг,Колотит тяжелый посох, жалит проворный крюк!Клики бойцов подобны звукам медной трубы,Ветер от их дыханья валит в лесу дубы,Эхо грохочет в скалах, гром гремит в горах,Духов тоска терзает, демонов гложет страх…Злое безумство боя высится до небес,Заполонив только собою тысячи ли окрест…В каждом ударе силы черпает Сунь У-кун,Но от него в упорстве не отстает колдун!Верит ли чарам черным борющийся злодей,Или таит тревогу в черной душе своей?Коль не на жизнь, а на смерть ведут противники бой,Должен один погибнуть, торжествовать другой.Кто же у них сумеет жизнь свою уберечь?Кому же из них придется в землю сырую лечь?

Прыгая и притопывая, противники все дальше и дальше отступали от входа в пещеру, и теперь уже бились на склоне горы, где мы их пока и оставим.

Между тем Ша-сэн с бадьей и веревками шмыгнул в дверь, но ему преградил дорогу к роднику привратник.

– Ты кто такой? – закричал он. – Кто позволил тебе войти сюда и брать воду?

Ша-сэн поставил бадью с веревкой наземь, достал посох, укрощающий злых бесов, и, не говоря ни слова, стал бить привратника по голове. Тот не успел увернуться и повалился на землю с перебитым левым плечом, катаясь от боли. Тогда Ша-сэн стал бранить его:

– Я бы мог забить тебя до смерти, – орал он, – но щажу лишь потому, что ты имеешь человеческий облик; убирайся отсюда и не мешай мне: я хочу достать воды из родника!

Привратник пополз в глубь пещеры, причитая и охая от боли. А Ша-сэн тем временем опустил бадью в родник и, зачерпнув воды до краев, вышел из пещеры и вскочил на облако. Пролетая мимо сражающегося Сунь У-куна, он крикнул ему:

– Братец! Пощади его! Я достал воды.

Сунь У-кун услышал и, отразив посохом удар волшебного крючка, сказал отшельнику:

– Я готов биться с тобой не на жизнь, а на смерть, но ты ведь ни в чем не провинился передо мною, и, кроме того, я пощажу тебя ради твоего брата – Князя с головой быка. Первый раз, когда я пришел сюда, ты дважды своим волшебным крючком помешал мне набрать воды. Зато теперь я тебя перехитрил, выманил из пещеры, как охотник выманивает тигра из логова. Пока мы с тобой бились, один из учеников моего наставника успел проникнуть в пещеру и набрать воды. Будь уверен, что если бы я обратил все свое волшебство против тебя, то будь ты не один, а десять таких, как ты, чародеев-отшельников, все равно всех бы вас забил до смерти. Но, право, я лучше сохраню тебе жизнь. Живи, сколько тебе суждено, но, смотри, не смей больше поступать так с теми, кто будет просить у тебя чудодейственной воды.

Однако чародей-отшельник не отличал добра от зла. Он продолжал махать крючком, а затем неожиданно хлестнул Сунь- У-куна крючком по ногам. Но тот успел подскочить и бросился на отшельника с криком: «Стой! Не уйдешь!» Не успел чародей опомниться, как Сунь У-кун одним ударом сшиб его с ног. Тогда Великий Мудрец вырвал у него волшебный крючок, разломал его пополам, а затем еще раз на четыре части. Швырнув их наземь, он закричал на отшельника: