– Это случилось на главном повороте перед Риверсайдом, самым опасным и крутым. По нашим данным, автомобиль погибшей девушки шел со скоростью сто восемьдесят миль в час…
«А сегодня, когда я ехала из Маунтевилля по шоссе, на одном из поворотов увидела маленькую машинку, буквально набитую цветами!» – вспомнила Одри слова девицы с букетом. На повороте… Все понятно. Теперь отрицать очевидное было глупо – поворот, скорее всего, был тем самым, на котором девицу через несколько часов нашла смерть. Сначала перекресток, теперь поворот… Одри вспомнила мисс Таффер, которая жила в подъезде номер один. Который находился как раз возле закутка, где в первый раз появилась эта машина с цветами.
Следующая встреча с красным «Фольксвагеном» стала для Одри последней. Это был один из немногих солнечных дней уходящей осени. На улице было зябко, но это не мешало Одри регулярно выскакивать из салона, чтобы покурить. Баловство все-таки переросло в привычку, и девушка уже ничего не могла с этим поделать. Красное чудовище поджидало совсем рядом, на парковке между салоном и соседним магазином антиквариата. Оно появилось совсем недавно – пятнадцать минут назад парковочные места были пусты. Когда она увидела машину, то ощутила, что сердце провалилось куда-то совсем глубоко, в район желудка. Утреннее солнце зловеще поблескивало на серебристых ободках фар, почти скрытых под обильным слоем зеленых стеблей.
Одри сжала в пальцах сигарету и почувствовала, как под ногти набивается табак. Десяток метров – и она окажется совсем рядом с этим зловещим автомобилем. Зловещим – без всякого сомнения. Одри была абсолютно уверена в том, что странная машина каким-то образом сеет, либо предупреждает беду. Нужно уходить отсюда. Зайти в салон, закрыть дверь и больше не выползать сегодня на улицу. Неужели машина приехала за ней? И когда Одри приблизится к парковке, кто-то слетит с дороги на большой скорости и превратит ее в фарш.
Сама не понимая, что делает, девушка зашагала вниз по ступенькам и приблизилась к кроваво-красному «Фольксвагену». Ноги словно бы сами несли ее вперед, и она нисколько этому не сопротивлялась. Через несколько мгновений Одри уже тянула руку к одному из букетов, торчащему из открытого бокового стекла. И тут ей в нос ударила вонь. Смрад был ужасающим, и ее едва не вывернуло. Тут же откуда-то из глубин разума всплыли воспоминания о том, как она сидела на лавочке в день расставания с Ричардом и впервые увидела эту машину. Тогда от нее шел цветочный аромат, и она казалась абсолютно обыкновенным автомобилем. Одри почувствовала спазм и отшатнулась. Складывалось ощущение, что под этими горами цветов разлагается труп. «Если я подойду еще ближе, мне конец,» – подумала она и каким-то сверхусилием заставила себя попятиться.
Когда она добралась до крыльца, ей почему-то вновь захотелось закурить. Неужели она смогла бы стоять напротив этой чудовищной машины с цветами и делать затяжку за затяжкой? Вонь теперь чувствовалась и отсюда. Зеленея от ужаса, Одри открыла дверь салона и ввалилась внутрь, мысленно обещая себе, что больше ни за что не выйдет наружу. Она плюхнулась на свой любимый кожаный диван и закрыла глаза, пытаясь прийти в себя. В носу все еще стоял этот ужасающий привкус гнили, пробирающийся до самого мозга. Ее снова скрутил приступ невыносимой тошноты, и Одри еле доползла до туалета.
Еще несколько минут она потратила на то, что умывала лицо холодной водой и отплевывалась. Уши заложило, словно ватой, а к мерзкому зловонию в носу добавился отвратительная горечь от желудочного сока, которая обычно остается после рвоты.
– Эй! Кто-нибудь есть? – услышала она голос из главного зала.
– Черт… – Одри глянула в зеркало. Она была похожа на привидение – бледная, со смытой косметикой, ужасными кругами вокруг глаз.
– Алло-о! Салон работает?
Она торопливо вытерлась бумажными салфетками и поспешила на рабочее место. То, что она увидела, снова скрутило ей желудок и отозвалось тупой болью в животе. У витрины со свадебными платьями стоял Ричард. «Нет, только не это,» – подумала Одри и изо всех сил сжала зубы, пытаясь сдержать новый приступ рвоты.
– Извините, я бы хотел… – он обернулся и тут же умолк. Несколько секунд они пялились друг на друга.