Я видел, что я ограблен, и в самом деле он меня ограбил, но, как вы видите, я остался живым, за что благодарю моего Творца и вас, как Его орудие. Я ожидаю получить на пути немало еще невзгод, но мое решение взято, а именно: бежать, когда я в силах ходить, ходить, когда решительно не могу бежать, и ползать, когда не могу ходить. Главная моя мысль (будь и за это благословен Возлюбивший меня!) продолжать начатый путь, не взирая на преграды, а сердце мое давно стремится за реку, на которой нет моста, хотя я, как вы легко можете убедиться, слаб духом".
Честный: "Не были ли вы когда-то знакомы с одним пилигримом по имени Боязливый?"
Слаб.: "О да! Он был уроженцем из города Бессмысленность, вблизи города Разрушение и в соседстве с моей родиной. Он мне близкая родня, и мы во многом сходимся по характеру. Он был менее меня ростом, но лицом мы были похожи".
Честный: "Вижу, что вы родственники. Вы также бледны, как ион, и у вас постоянно опущенный взор, как у него; даже в разговоре вы его напоминаете".
Слаб.: "Многие были такого мнения. Притом, когда я в него всматривался или вслушивался, то часто узнавал себя".
Гаий: "Теперь, добрый малый, ободрись. Мы тебе душевно рады и что тебе понадобится в моем доме, откровенно спроси, и мои слуги с готовностью исполнят все, что тебе нужно".
Слаб.: "Такое милостивое обращение со мной я совсем не рассчитывал получить. Мог ли великан подумать, когда он меня схватил, что я из его рук выйду, чтоб попасть в дом Гаия? А между тем я здесь!"
Во время этого разговора кто-то очень взволнованный стал стучать в дверь. Версты полторы оттуда некто г-н Нечестивый упал мертвый на месте, где стоял, пораженный молнией.
Слаб.: "Бедный человек! Ужели он убит? Он однажды догнал меня на пути и хотел мне сопутствовать. Но когда Бей-добро схватил меня, он, не говоря худого слова, пустился бежать, но, видно, он только убежал к своей смерти, а я остался для жизни".
В это время Матвей и Любовь женились, и Гаий отдал свою дочь Фебу второму брату Якову. Пилигримы провели еще десять дней в гостеприимном доме, исполняя все установленное законами благодетельного учреждения.
Когда они стали собираться в путь, Гаий пожелал дать им прощальный обед. Все были веселы за столом, ели и пили досыта. Перед уходом Дух Твердости, их верный проводник, попросил Гаия дать ему счет всех его издержек на их прокормление, на что Гаий ответил, что это не в правилах дома брать плату от пилигримов. Все издержки ежегодно записаны на имя доброго Самарянина, который обещал, что содержание пилигримов будет уплачено Им, когда Он вернется в эту страну.
Дух Тв.: "Ты верно и хорошо исполняешь свой долг в отношении странников. Они уже свидетельствовали перед торжествующей церковью о твоей любви. Ты хорошо поступаешь, напутствуя их по воле Бога" (Иоан. 1:6).
Гаий простился со всеми и особенно со Слабодушным. Он дал им на дорогу напиток для поддержания сил.
Как только они вышли за дверь. Слабодушный стал понемногу отставать от общества. Заметив это, Дух Твердости обратился к нему: "Ну, идем же, друг, не отставай от нас, я буду и твоим проводником и тебе опасаться будет нечего, как и прочим".