Он хотел пинцетом извлечь мальков, но, когда поднял стакан и рот рыбки стал просвечивать насквозь, он увидел, что в нем копошатся живые черточки.
— Так это же мальки! — поразился ученый. — Значит она их не съела?
Тогда он выпустил рыбку в чан, сел рядом и стал размышлять. Нет, рожать через рот — в эту сказку он поверить не мог.
Идея о поедании выводка тоже отпала. Оставалось предположить, что мальки каким-то образом попадали в рот и до какого-то возраста жили там, как в безопасном убежище.
Невероятное, поразительное открытие! Но это было действительно так.
Haplochromis multicolor — так назвал ученый бульти — небольшая светлая рыбка. Родовое название означает «просто окрашенный», видовое — «многоцветный».
Казалось бы, одно противоречит другому. На самом деле и то и другое, по существу, верно.
Светло-серую малопривлекательную окраску бульти имеет в обычное время. Но в период нереста самка становится более темной, а самец переливается всеми цветами радуги. Спина и бока его в это время светло-лиловые с медным отливом, наружная сторона чешуек блестит то голубым, то розовым цветом. На светло-коричневом спинном плавнике — два ряда голубовато-зеленых с перламутровым блеском пятен, эти же пятна рассыпаны по другим плавникам и по голове рыбки. По краям жабр два больших пятна — черное и медно-красное. В период нереста самец бульти вполне оправдывает свое видовое научное название.
Когда рыбки выделяются в пару, они выбирают укромный уголок, обычно около корней водного растения, и начинают кружиться в танце. Временами самец опускается ко дну и хвостом разбрасывает песчинки. Образуется неглубокая ямка диаметром 5-6 сантиметров. Если в ней обнаруживаются крупные песчинки и мелкие камни, самец хватает их ртом и относит далеко от гнезда.
Закончив строительство, самец снова становится рядом с самкой, головой к ее хвосту, и рыбки начинают медленно кружиться. Это и есть их брачный танец, в ходе которого происходит нерест. Икра падает в ямку и поливается молоками. Икринок немного — всего несколько десятков, ведь они так хорошо защищены, и отход будет невелик.
Когда икра выметана, самка опускается вниз и аккуратно собирает в рот все икринки. Теперь пасть у нее становится большая — нижняя челюсть эластичная и сильно растягивается. Более двух недель обречена мать носить во рту свое потомство. Пока икринки, а затем и мальки находятся во рту — питаться самке нельзя. Она сильно худеет. От стройной раньше рыбки остается лишь непомерно большая голова и тощее тело, точь-в-точь как на барельефе. Конечно, самке в это время очень хочется есть. И если она видит корм, то стремительно бросается к нему, но тут же, словно вспомнив о своей великой миссии, останавливается и только взглядом провожает заманчивого и аппетитного червяка.
Постоянно втягивая через рот воду для собственного дыхания, самка омывает свежей, богатой кислородом водой и свои икринки. Кроме того, она временами их как бы пережевывает, перекатывая нижние наверх, чтобы они не слеживались.
Вылупившиеся из икры личинки лежат первое время в безопасности в своем убежище. Когда же они переходят к стадии активного питания, у матери прибавляется хлопот. Теперь ей приходится искать богатые инфузорией места в водоеме, и там она становится в характерную позу — хвостом кверху и открывает рот. Мальки выскакивают наружу и начинают ловить инфузорий. В это время и мать может, наконец, позволить себе половить корм. Но она зорко следит за тем, что происходит вокруг.
Вот упала на воду чья-то тень или рыбка почувствовала, что кто-то плывет сюда. Мать тотчас открывает рот и поднимает хвост: «Тревога!» И все крошки гурьбой устремляются в безопасное убежище. А вдруг не все? Вдруг один или два задержались и не видели сигнала тревоги? А им и не обязательно видеть его. Когда самка становится в позу «тревога», она производит своим телом характерную вибрацию. Эти-то сигналы и доходят до мальков и воспринимаются особым чувствительным органом рыб — боковой линией. Они не только передают всем малькам, что их зовет мать, но и указывают, где в данный момент она находится. Вот почему со всех сторон мальки мчатся к спасительному рту, ни на минуту не сомневаясь и не изменяя направления.
Но и здесь, конечно, нет никакого проявления разума. Ученые проделали такой эксперимент: во время «прогулки» они изъяли из аквариума самку. Да так ловко — с помощью стеклянного сачка, — что мальки даже не заметили пропажи своего «убежища». А затем к стайке мальков приблизили искусственно сделанную рыбку и стукнули по аквариуму. Мальки тотчас кинулись искать рот матери и заплыли в ловушку — отверстие в искусственной рыбке. А потом «рыбку» повернули вниз отверстием-"ртом", и мальки снова выплыли наружу. Все это результат поразительной силы и целесообразности естественного отбора, в ходе которого у рыб выработалась такая защитная реакция на врагов.
Теперь, познакомившись с удивительным способом охраны потомства у бульти (кстати, сегодня у этой рыбки уже новое название — Pseudocrenilabrus multicolor), можно вернуться и к загадке малайского «живородящего» гурами. Откроем изданную в 1984 году монографию известного шведского знатока тропических рыб Гельмута Пинтера «Лабиринтовые рыбы» (издана в Штутгарте на немецком языке). Вот что говорится в книге по интересующему нас вопросу.
Рыбка была впервые ввезена в Европу в 1905 году Рейхельтом. Он считал ее живородящей, так как мальки, действительно, появились при транспортировке. Неясность со способом размножения шоколадного (малайского) гурами сохранялась до пятидесятых годов, когда начался регулярный импорт этих рыб. Тогда-то и увидели аквариумисты, как размножается этот гурами: рыбки, как их родичи, другие гурами, трихогастры, строили пенное гнездо, но… гнездо было очень маленьким, рыхлым, эфемерным, оно быстро разрушалось. Однако, как оказалось, в нем и надобности особой не было: после типичных для лабиринтовых нерестовых игр под гнездом пара выметывала в гнездо икру и молоки, а затем сразу же самка забирала яйца в рот.
Кажется все ясно? Не тут-то было. Такой способ охраны потомства характерен для шоколадных гурами, выловленных в определенном районе. Когда же стали поступать эти рыбы из других мест обитания в Малайзии, на Суматре, Калимантане, то выяснилось, что и способ размножения у них иной. Например, они откладывают икру в лежащий на грунте горшок, в пещерку.
И вот дальше Г.Пинтер высказывает весьма интересную мысль. От рисунков на гробнице Саккара нас отделяют тысячелетия, значит, способ сохранения потомства во рту у бульти был известен еще древним. Иное дело — у малайского гурами. «Мы можем предположить, — пишет Пинтер, — что имеем дело с еще незавершенным процессом, когда пенное гнездо уже является рудиментом, а переход к вынашиванию икры и мальков во рту еще не стал всеобщим и обязательным».
А ведь в самом деле: мы почему-то со школьных лет привыкли считать, что эволюционные и адаптационные процессы когда-то происходили, а ныне мы наблюдаем уже готовые их результаты. Малайский гурами опровергает это заблуждение — процессы происходят и в наши дни. Надо только уметь их разглядеть и понять.
Вернемся, однако, к нашему бульти и его ближайшим родичам. Вместе с этой рыбкой мы начинаем знакомиться с обширным семейством Цихлидовые (Cichlidae). Любители аквариума называют этих рыб цихлидами.
Семейство насчитывает несколько десятков родов и сотни видов. Цихлиды распространены в Центральной и Южной Америке, в Африке и Малой Азии, на Мадагаскаре и в Индии. Некоторые обитатели африканских водоемов откладывают икру на заранее очищенные плоские камни. К ним относятся издавна популярный у аквариумистов хромис-красавец (Hemichromis bimaculatus) и недавно ввезенная в нашу страну красная цихлида (Н. lifalili). Рыбки так похожи, что различить их может только специалист: окраска у первого красно-кирпичная, у второго — вишнево-красная, на жаберной крышке темное пятно, два пятна в центре тела и на хвостовом стебле, тело покрыто рядами голубых точек. И у тех и у других за потомством ухаживают оба родителя. Забавно наблюдать, как по аквариуму «гуляет» семейство этих рыб — впереди папа, позади мама, а посредине тучка черточек-малечков. А еще забавнее видеть, как они разом, словно по команде, поворачивают в сторону или назад.