— До чего интересный треугольник придумал Паскаль! — вздохнула Таня.
— О, в этом треугольнике ещё много замечательного. Сложите числа каждого ряда. В первом ряду так и будет единица. Во втором?
— Два.
— В третьем?
— Четыре. В четвёртом — восемь, в пятом — шестнадцать, затем — тридцать два, шестьдесят четыре…
Слушайте! — закричал я. — Ведь это же разные степени числа два:
Мне показалось, что Эс посмотрела на меня одобрительно.
— Не кажется ли вам, — сказала она, — что все эти степени можно записать одним алгебраическим выражением: 2n-1 — два в степени эн минус единица?
— Почему же не просто два в степени эн?
— Оттого, что эн обозначает порядковый номер строки, а показатель степени здесь всегда на единицу меньше порядкового номера. В первой строке — нуль, во второй — единица, в третьей — два, и так далее.
— Ага! — догадалась Таня. — Выходит, сумма чисел, стоящих в десятой строке, будет равна двум в девятой степени, что можно изобразить так: два в степени десять минус единица: 210-1.
— Или два в степени эн минус единица, — победоносно закончил Сева.
— Очень приятно, что вы это поняли, — обрадовалась Эс.
Но Сева сейчас же доказал, что радоваться рано.
— Жаль, что такое удивительное изобретение используется только для приготовления вафель, — заявил он.
Эс даже поперхнулась.
— Что вы такое говорите! Треугольник Паскаля широко применяется в Аль-Джебре. Он блестяще используется при возведении в степень двучленов. Кстати, этим вопросом занимался не только Паскаль, но и его великий современник, сэр Исаак Ньютон. С его формулой, известной под названием бинома Ньютона, вы познакомитесь несколько позже. Каждому овощу своё время…
— А! Ньютон! — небрежно отмахнулся Сева. — Это тот самый, который подошёл к нам вместе с Лейбницем на Дороге Светлого Разума. Они там вдвоём что-то такое открыли, а потом разбирались, кто из них первый…
— Это «что-то такое» было началом высшей математики. И называется оно анализом бесконечно малых и бесконечно больших величин.
И Эс, сухо попрощавшись, удалилась.
Сева так смутился, что нам его жалко стало.
Но не прошло и пяти минут, как он уже составлял какие-то новые треугольники, которые решил, конечно, назвать своим именем. Вот один из них. Покажи его своим ученикам. Может быть, вы наведёте в нём порядок.
Будь здоров.
Олег
Да! Совсем забыл ответить на твой вопрос. Ты хочешь знать, почему а + b — с называется суммой.
Дело в том, что знаки плюс и минус, обозначающие положительные и отрицательные числа, в то же время обозначают сложение и вычитание.
Что значит, например, +3 + -2? Разве это не то же самое, что 3 — 2?
И то и другое равно единице.
Потому-то в алгебре сумму и разность часто объединяют одним названием: алгебраическая сумма.
Напиши а + b — с так:
и ты увидишь, что Сева нисколько не ошибся.
Горячо - холодно
(Сева — Нулику)
Ну, Нулик, держись! Это письмо тебя наверняка удивит и обрадует, потому что… Впрочем, нет! Рассказывать, так по порядку.
Всё ещё торчим в «Абракадабре». То никак не могли попасть, то никак не выберемся. Совсем уж собрались уходить, но вдруг я вспомнил о стручке, сунул руку в карман — пусто!
Искали, искали, лазали по полу — хорошо, пол здесь чистый, — нигде его нет… А потом я подошёл к столу, где мы сидели, и вижу: в вазе на круглой бумажной салфетке лежит один треугольник. Откуда он взялся? Помнится, мы съели все.
Очень мне захотелось взять эту вафлю. На память. Тётя Нина говорит, что это неприлично. Ну, да один раз — куда ни шло! Да и вафелька-то была совсем маленькая. Я поднял её. Глядь! А стручок-то под ней. Неспроста!
Стали мы рассматривать вафельку. Чисел на ней не было. Зато было пять рядов букв. Буквы стояли вразброс, но мы уже знали, что беспорядок бывает обманчивым. И всё-таки, как мы ни старались, никаких закономерностей не открыли. Тогда Таня перевернула вафлю. На другой стороне тоже было пять рядов букв. Посмотрели — и ахнули! Прочитай, что там было написано, и ахнешь тоже.