Да в такого и влюбиться легко! Хотя он мне и помятым нравился.
— Ну наконец-то, — ехидно всплеснула руками я, наблюдая за пробуждением, — а то я уж думала целовать придется!
— Кого? — сморгнув, не понял Алик, поднимаясь на локтях и усаживаясь.
— Красавца спящего, — как ни в чём не бывало пояснила я, — чтобы он соизволил своим сознательным состоянием осчастливить моё скромное общество!
Алик, на мгновенье задумавшись и вытянув губы трубочкой, сокрушённо вздохнул:
— М-м-м, жаль, надо было ещё подремать.
— Размечтался, — фыркнула я, направляясь к двери, — сидеть, никуда не уходить и в спячку без моего разрешения не впадать!
— Слушаюсь, моя госпожа, — подобострастно поклонился парень, на его губах продолжала играть улыбка.
Быстро подогрев обыкновенный, чуть подсоленный бульон — плод моих сегодняшних трудов на кухне, я аккуратно транспортировала тарелку в комнату.
— Хочешь ты или не хочешь, но тебе придётся это съесть! Не хватало мне потом отчитываться за чьё-то измождённое тело, не подающее признаков жизни, обнаруженное в собственном доме! — с этими словами я поставила поднос с тарелкой перед Аликом.
— От меня не так легко отделаться, — то ли пригрозил, то ли констатировал он, бросая голодный взгляд в тарелку.
— Не бойся, это не омлет! — заверила я. — Хотя до сих пор не понимаю, чем он тебе ТАК не понравился!
— Саша, я ни капли не сомневаюсь в том, что он был превосходен! — искренне в свою очередь попытался меня заверить Алик. — Просто… это я…
— Что ты? — насторожилась я, тихо радуясь, что он сам затронул интересующую меня тему.
Алик уже набрал ложку и готов был отправить её в рот, но мой вопрос остановил его на полпути, он с сожалением опустил столовый прибор обратно и, посмотрев на меня, пояснил:
— Мне нужно было восстановиться.
— Восстановиться?! После чего? — c нажимом поинтересовалась я.
Алик опустил глаза, уставившись в тарелку, неторопливо проглотил пару ложек, на его лице читалось явное блаженство.
— От…, — начал было он отвечать с полным ртом, но потом осекся и, кажется, немного смутился, проглатывая бульон. — От опустошения.
— Чего? — не поняла я.
Ответом мне послужило жалобное мычание и красноречивый взгляд на ложку.
— Всё-всё, ешь! — мне стало стыдно. — Успеешь ещё высказаться!
Алик печально вздохнул и активно заработал ложкой.
— Спасибо, очень вкусно! — произнёс парень, передавая мне тарелку, (между прочим, мог и сам убрать!) я неосторожно коснулась его руки.
Хотя, явно это была провокация с его стороны. Алик, едва касаясь, провёл кончиками пальцев от моего запястья вверх по руке. Стало немного не по себе, я смутилась, старательно пытаясь это скрыть, и наверное подозрительно резко одёрнула свою руку.
— Так кто там тебя опустошил? — вернулась к прежней теме я. — И как это?
— Ну когда человек, например, долго напряжённо работает, он же тратит свои силы, тем самым физически опустошая себя, — пустился в объяснения мой собеседник.
Что-то не понравилось мне в его реплике, он приводил человека как один из примеров, как будто со стороны, видимо не отождествляя себя с этим понятием. Но, убедив себя, что все мне померещилось, я продолжила изображать благодарного слушателя.
— А ничего больше поесть нету? — жалобно уточнил Алик, щипая кусок хлеба, который я принесла ему вместе с бульоном.
— Что-нибудь найдём, — обнадёживающе пообещала я, — как только ты удовлетворишь моё любопытство!
— Изверг! — скривился парень, продолжая терзать многострадальную горбушку.
Пропустила его обвинения мимо ушей и потребовала продолжения объяснений.
— Ну вот, также физически был опустошён и я, причём не только физически, — дальше последовала многозначительная пауза, я заскрипела зубами, но Алик явно не собирался продолжать без постороннего помощи или дружеского пинка.
И только я собралась ему помочь, ну или пнуть, ещё окончательно не решила, как из большой комнаты донеслась трель моего мобильника.
Попросив его наконец собраться с мыслями, так как моему терпению явно наступал конец, я понеслась за телефоном. Звонила мама, узнать как у любимой дочурки дела, причём в подробностях и желательно с поминутным расписанием сегодняшнего дня.
В общем разговаривали мы довольно долго, под конец мама сообщила, что им с папой нужно задержаться в городе ещё дня на два, затем последовали уточнения хватит ли мне еды и денег, чтобы благополучно пережить этот длительный срок.
Когда я вернулась в комнату, где временно поселила своего постояльца, первые слова, пришедшие на ум при виде открывшейся картины, были нецензурными, вторые тоже. Алик самым наглым образом опять дрых!!! А видок был, прям ангелочек, только крылышек не хватает, да и тёмные волосы вкупе со щетиной на лице в ангельский образ явно не вписывались.
Первый порыв подойти к нахалу и отпинать его как следует я подавила с трудом, но подошла не особо стараясь соблюдать тишину, слабо надеясь, что он проснётся. Ага, фигушки!
'Что же ты скрываешь? ' — я задумчиво разглядывала спокойное лицо мужчины. Постояв ещё с минуту, разочарованно вздохнула и вышла.