Я сделал там странное замечание по ученой части: обыкновенно в обществах ученые люди стараются становиться спиною к новому гостю, чтобы он тотчас заметил пришитое к их спине свидетельство о их учёности; или что выходит синоним, отменную способность их желудка, удерживать в себе, и переваривать учёные пилюли; на против того слабожелудочные стараются скрыть свою спину, и с приветливостью встречают нового гостя прямо грудью, чтобы при первой встрече произвести в нем благоприятное к себе впечатление; и эта уловка большею частью так хорошо им удается; что любезность их охотно заставляет забывать о слабости в желудка.
Собрания светских людей на солнце бывают довольно забавные для земного жителя, пока к ним не привыкнешь; обыкновенно принимают гостей с обоих концов дома; у одного конца хозяин приминает мужчин а у другого хозяйка принимает дам; для приема назначен один час; в продолжении этого часа хозяин стоит и передней, при входе гостя он жмет ему руку, и молча указывает ему вход в гостиную, это продолжается таким образом пока приёмный час пройдёт; тогда запирают двери на улицу, и никто уже более не допускается в тот вечер: хозяйка поступает таким же образом на своей половине: по прошествии приёмного часа хозяин и хозяйка сходятся к гостям в гостиную, отвешивая всем низкие поклоны на самом пороге; гости ответствуют такими же поклонами, мужчины оборачиваясь лицом к двери, откуда входит хозяйка, а дамы к тем, откуда входит хозяин; и все это молча: — после того просят гостей садиться; немедленно все усаживаются за круглый стол, и молча убирают свою порцию сласти, поставленную перед каждым: когда все блюдечки и тарелочки прибраны, тогда бросают жребий, кому начать разговор: речи ни кто ни у кого не перебивает: потому что это почитается там большим невежеством; а каждый говорит в свою очередь: ежели кто разгорячится в споре, то слуга немедленно подносит ему стакан воды, которую он должен выпить, ежели не захочет обидеть хозяина, и лишиться его знакомства; при том он на этот раз лишается очереди говорить.
Ежели рассказывают смешное, и кто ни будь забудет смеяться, что не редко случается с учеными, то соседи тотчас щекочут его, пока он рассмеётся, и это приводит иногда все общество и такой хохот что не скоро могут перестать: после такого хохота общий разговор на этот вечер оканчивается; все встают и входят и танцевальный зал где, будучи уже расположены к веселию, проводят часа два в танцах с большим даже удовольствие нежели у нас.
Монотонных французских кадрилей там не танцуют; но все танцы самые веселые; бал оканчивается, из предосторожности, степенным танцем очень похожим на ваш Польский; чтобы таким умеренным движеньем слегка оправиться от предшествовавшего движения.
Старикам и старухам позволено не участвовать в танцах, и они и это время обыкновенно разговаривают между собою, о чем попало. По окончании танцев принимаются за музыку, фанты, и разные занимательные игры до урочного часа: тогда все выходят опять в прежнюю залу, мужчины и дамы становятся по-прежнему каждый на свою половину, хозяин и хозяйка, каждый у своих дверей; повторяют поклоны, как при входе, и все расходятся по домам: на улице мужчины и дамы, принадлежащие к одному дому, сходятся, и вместе уже отправляются домой. Само собою разумеется, что во время танцев и игры подчивают гостей наилучшим образом плодами, конфетами, и прочими лакомствами.
Ежели приглашают гостей к себе обедать, то прививают их таким же образом с обоих концов дома, и потом проводят их прямо и столовую; садятся по жребию, и кушают, не торопясь: во время обеда разговаривают между собою без соблюдения очереди, как и у нас; строго наблюдая только, чтобы не перебивать речи друг у друга: горячиться также не позволяется; а то немедленно слуга поднесет стакан воды, которую непременно должно выпить. При этом случаются иногда проказы; слуги бывают большею частью из разорённых ответчиков отданных хозяевам в неволю по судебному приговору, как я уже прежде вам рассказал: ежели кто из судей, участвовавших и этом приговоре, тут обедает то слуга, питающий против него неудовольствие, не спускает его с глаз сколько то возможно, и лишь только его противник хоть мало-мальски возвысит голос против обыкновенного, то слуга тотчас подносит ему стакан воды с язвительною улыбкою, и волею, неволею, он должен его выпить: это обыкновенно более раздражает судию, и ежели он не имеет довольно над собою власти, чтобы удержаться от изъявления своего гнев, то придется ему столько напиться воды, пока наконец рассорится с хозяином и оставит его дом; после он обыкновенно старается столько ему вредить по делам, сколько имеет на то возможности.