А в зале вице-король говорил премьер-министру:
– Я давно вижу, что ты делаешь ошибку в своем управлении государством, мой дорогой друг. Но ты не приходил ко мне за советом, а твой личный почтовый курьер, почему-то перестал доставлять тебе мои письма. Я говорил с отцом, и он тоже указал мне на нашу ошибку. Нельзя без конца отдавать. Для здоровой экономики государства, необходим равноценный обмен. Посмотрите на карту, которую дал мне отец. Видите эти кучки, штабеля и цистерны вокруг наших границ? Это дары, привезенные нашими друзьями и соседями, и не принятые нами. Принося нам свои подарки раз за разом, и обнаруживая нашу не готовность к честному обмену, они со временем прекратили делиться с нашим государством. Привыкли, что мы любим отдавать, и ничего не принимаем. И вот результат. Наша страна истощена. В казне завелось Что-нибудь, мы расстроены, напуганы, обижены, разозлены, ощущаем несправедливость, паникуем. Даже солнце в нашей стране стало светить более тускло и скучно.
– О, Ваше Высочество, я так виноват, что же мне теперь делать? Как исправить свою вину? – загоревал премьер-министр.
– Ваше Высочество, прошу Вас, пожалейте его, не сердитесь, он так несчастен, – заголосила в его защиту жалостливая министр культуры.
– Да я и не думал сердиться, милый мой премьер-министр. Я люблю тебя. Мы все делаем ошибки и извлекаем из них уроки. Только Король-Отец не ошибается никогда. Подойди ко мне, я обниму тебя, вот тебе мой дар, – и вице-король надел на палец расстроенного премьер-министра перстень с огромным, прекрасно ограненным Любовь-камнем.
В глазах премьер-министра вспыхнул огонь озарения. Он выбежал на крыльцо и подставил перстень под солнечные лучи. Вдруг, солнце засветило так радостно, по-весеннему, что все согрелись и расслабленно заулыбались. Никто и не заметил, как плачет и уменьшается с каждой слезинкой висящее на окне прозрачное приведение. Или заметили, но приняли его за обычную сосульку? Приведение таяло, под окном собиралась лужица, в которой отражалось смешливое желтое солнышко. И казалось, что сама эта лужица улыбается и подмигивает окружающим людям. А к полудню солнце стало греть еще сильнее, лужица высохла, а на ее месте выросла красавица яблонька.
Ну, а народу Хелслэнда было недосуг. Все взрослые жители королевства разбирали скопившиеся за годы завалы подарков вдоль границ государства. Границы были открыты, пограничники получили новые указания. Сначала они читали правильные ответы посланникам по бумажке, но скоро выучили их наизусть, и даже научились достаточно искренне улыбаться, произнося их:
– Здравствуйте, большое вам спасибо за подарки, мы с радостью и благодарностью принимаем их, да будет ваша жизнь наполнена милостями Короля-Отца.
Казна снова наполнилась, министру внешних сношений было некогда скучать, он ежедневно подписывал тысячи указов об отгрузке в соседние и дальние государства света, тепла, подарков, Любовь-камней, и о приеме ответных даров.
А самым радостным событием оказалась находка Хелсилэндовских археологов, которые обнаружили останки затерявшегося в пути каравана с ценными подарками от вице-короля Парентии. Оказывается в те давние времена, когда Хелслэнд, еще был только областью Парентии, из столицы был отправлен караван с ценными подарками, но он заблудился, и со временем его занесло пылью веков и песками забвения. Теперь, когда он был найден, между Хелсилэндои и Парентией установились самые дружеские и теплые отношения.
Эрна
Деревню, запрятавшуюся в темном непроходимом лесу, трудно было найти. Хотя, собственно никто ее и не искал. Дурной славой отличалось это место. Жили здесь люди-волки. Оборотни. Никто уже не помнил, как превратилась в оборотней целая деревня. Днем они были люди как люди. Сеяли, пахали, пекли хлеб. А ночью вырастали у них острые клыки, да длинные когти, лица превращались в лохматые оскалы, и злоба нечеловечья захватывала в плен их души. Со временем, человеческая ипостась стала менее значимой, начала раздражать своей слабостью, неудобством хождения на двух ногах. Люди—волки стали завидовать зверям, что не приходится тем терять по несколько часов в сутки, на бесполезное существование в тонкой, незащищенной коже, со слабыми глазами и мелкими травоядными зубами.
И характер их стал меняться. Все озлобленнее и жестче становились они как в своей ночной жизни, так и днем. Перестали помогать друг другу, ходить в гости, собираться по вечерам на околице с неспешными разговорами. В деревне поселилась ненависть. Особенно доставалось одной девушке. Эрна была не такая как все. Днем отличалась какой-то странной мягкостью, глупой заботой, ночью перекидывалась не в серого злого зверя, как все, а в изящную волчицу серебристо—голубого окраса. Когда вся деревня рыскала по лесу, захлебываясь кровью жертв, она все сидела на опушке, тоскливо смотрела на луну и пела длинную, грустную волчью песню. За то и доставалось ей от соседей. Ненавидели ее и в человеческом виде и в волчьем. Гнали от себя, ругали, осмеивали, кусали…. Эрна тщетно пыталась всем угодить. Ухаживала за больными, приносила сладкие ягоды из леса, мастерила мягкие игрушки для малышей. Но чем больше делала она соседям хорошего, тем больше они обижали ее. Девушка не протестовала. Эрна знала, что она другая, не такая, как все, не правильная. И еще, у нее было одно отличие от всех оборотней, которое позорило ее и делало всеобщим посмешищем. Никто не помнил, с каких времен, носила она на шее серебряный ошейник. Что только не делала она, чтобы от него избавиться, да все оказалось безрезультатным. И самое обидное, что как в издевку, к ошейнику был приделан маленький золотой ключик. Изящный и бесполезный. Ключ не подходил к замку.