В Анджуне они поехали в бар «Хиппис» на пляже, так как Кристоферу нужно было поработать. Он дал ей пол марки ЛСД, а сам встал за пульт. Оля с интересом наблюдала за тем, как Кристофер работает. Кристофер на нее не смотрел, он казался полностью поглощенным тем, что делал за пультом. Соскучившись просто сидеть, Сначала Оля стала танцевать, плавно двигаясь на волнах энергии.
Несколько молодых индусов очень оживились, подошли поближе, восхищенно наблюдая за тем, как она танцует. Кристофер должен был уже закончить, он отыграл положенные два часа, но индусы заплатили ему еще наличными - лишь бы он остался, и Оля продолжала танцевать.
Ей было неприятно такое повышенное внимание, особенно, когда индусы, воспламенившись, попытались зайти внутрь зоны для диджеев. Однако, она была рада, что помогла Кристоферу подзаработать, и продолжала танцевать. Может быть, так они смогут жить на Гоа - он будет играть, а она танцевать? Можно будет зарабатывать каждый день, также как сегодня, а в конце сезона станет понятнее, куда двигать дальше. Может быть, и в Англию, кто его знает. Может быть она даже научится, как быть диджеем, и начнет тоже играть музыку. На душе у Оли было легко, пусто, и весело – в Москве её никто не ждал, так что любой вариант был возможен.
Кристофер прогнал индусов из диджейской зоны.
- Не бойся, - сказал он ей. - Никто не может заходить в диджейскую без разрешения диджея.
Но индусы всё равно стояли у входа и знаками пытались выманить ее потанцевать или поговорить с ними, хоть что-нибудь.
Они кричали:
- Я люблю тебя!
Пришел Джек посидел немного за колонкой, с удивлением посматривая на странное поведение индусов, несущих стражу вокруг площадки диджея.
- Да, это, наверное, не просто быть женщиной в Индии, – заметил он.
Оля улыбнулась ему. Джек ей очень нравился тем, что был всегда в хорошем настроении и не смотрел на нее глазами озабоченного самца.
Джек тоже был диджеем. Он приехал из Англии на Гоа на неделю специально, чтобы отыграть несколько вечеринок. Тем же вечером они сходили на одну из них в «UV» баре. Его музыка была очень энергичной и наполненной таинственными звуками. Оля танцевала рядом с Кристофером, ни о чем не задумываясь и просто наслаждаясь движением.
- Этот парень, – с восхищением заметил Кристофер, – просто выносит мне мозг.
Оле нравилась музыка Джека, но такого уж сноса мозга она не ощущала. Мозг сносили те вещества, которые они употребляли на каждой вечеринке и между ними, в основном кислота и экстази. Музыка же третий день звучала почти без перерывов, и она чувствовала, что ее рецепторы восприятия реагируют на неё совсем не так интенсивно, как вначале.
Вечеринку в «UV» омрачил неприятный разговор с Кристофером. Оля подошла к нему, чтобы обнять. Тот порошок, который он ей дал в начале вечеринки делал её очень чувствительной. Однако, Кристофер резко отпрянул, и Оля наткнулась на его колючий взгляд:
- Сегодня утром ты разбудила меня.
Оля улыбнулась и кивнула. События утра казались уже очень далёкими, словно произошли пару лет назад.
- Это было очень плохо!
Кристофер сделал паузу. Оля обескуражено посмотрела на него, затем, он продолжил:
- Это был не я, а как будто кто-то другой двигал мной. Мне это совсем не понравилось. Я понимаю, что в твоей жизни будильники имеют важное значение, но я известный диджей, я должен высыпаться, чтобы быть способным работать.
- О, извини меня, - Оля испытывала сильное раскаяние, ведь он крупный музыкант, а она его подняла не свет не заря и погнала в Арамболь, – просто если я не поменяю линзы, у меня сильно болят глаза. Я не хотела причинять тебе неудобство. Сегодня я обязательно выключу будильник.
Ей действительно было жаль.
После того как вечеринка закончилась, они втроем на одном мотоцикле – Кристофер, Джек и Оля между ними - отправились в «Сириус». Кристофер уже несколько раз упоминал это место.
Всем встречным в тот вечер Кристофер говорил «Поедем в «Сириус»» или «Встретимся в «Сириус»». Для Оли это то и дело мелькавшее в его речи слово «Сириус» звучало похожим на слово «serious» - серьезно - и это звучало рефреном к тому, что разворачивалось между ними. Его отношение к ней менялось. Казалось, что он ставит под сомнение серьёзность собственного отношения к ней – ту серьёзность, которая еще вчера казалась реальной.
Кристофер разозлился из-за того, то она его разбудила утром, но это была не просто злость, но испуг. Оля вошла в его жизнь, и он сделал то, что не хотел и не планировал, то, что было не похоже на него - встал по будильнику и отправился в Арамболь. То, что Оле казалось мелочью, для Кристофера становилось чем-то огромным и значительным – паранойя уже рисовала ему мрачные картины порабощения. Чужое желание - Олино – оказало на него влияние, и это его испугало.
В «Сириусе» было совсем немного людей, человек двадцать. Кристофер играл, а Оля танцевала. Все люди смотрели на то, как она танцует, а Оля танцевала свободно, отбросив стеснение. Позже ночью в его комнате, Оля решилась спросить Кристофера, понравился ли ему её танец.
Кристофер задумался ненадолго, и ответил:
- Да, я помню твои движения - похожие на движения танца Шивы. Я наблюдал за тобой.
- Похоже, что тебе понравилось, – пробормотала она и заснула счастливая.
Утром за завтраком в «Хиппис», Оля заговорила о том, что ее по настоящему волновало - о своем обратном отъезде. Ей нужно было решить, отменяет ли она свой обратный билет в Москву до того как турагентство подтвердит бронь. Ей очень хотелось остаться, но деньги закончились, и взять их было неоткуда.
Оля вспоминала, но не могла понять тот комментарий Кристофера, высказанный им в кафе «Олд монк» в Арамболе тем утром три дня назад – он ее пригласил остаться или только высказал предположение, что она может так поступить? Кристофер не заговаривал больше об этом, но Оле хотелось прояснить этот момент.
Она решилась поговорить откровенно:
- Я боюсь, что если я уеду, то дома, снова начнется работа и учеба, и меня затянет вся эта рутина. Скажи мне ты хочешь, чтобы я осталась? Если я останусь, то у нас будет на что жить? Я боюсь, что здесь мне сложно будет найти работу.
Кристофер молчал, и смотрел в сторону. Все стало понятным. Он не был готов пригласить её остаться. Неловкий момент прошел, они заговорили о чем-то другом. Оля не хотела бы портить нелепыми выяснениями отношений оставшиеся время, ведь до её отъезда оставалась только три дня.
Тот день и следующий прошли расслаблено. Оля ездила с Кристофером по разным местам в Анджуне, встречаясь с его друзьями. Олю поражало насколько незначительно изменилась Анджуна и Вагатор за семь лет. Все те же места, и даже люди казались теми же, какими Оля их запомнила. В кафе «Манго», где она завтракала каждый день во время отпуска семь лет назад, не поменялись даже стулья. «Бар номер 9», где они проводили время на закате, был на месте и в нем практически ничего не изменилось. Всё было по-старому. Оля словно вернулась домой после долгого отъезда.
Последние два дня на Гоа слились для Оли в один день. В этот раз они поехали в новое для Оли место – клуб «Хиллтоп» на окраине Вагатора. В этот вечер там должна была играть хорошая знакомая Кристофера – диджей – девушка по имени Леанор. Эта невысокая худенькая женщина с гладко обритой головой и огромными глазами казалась существом с другой планеты. Оле понравились как Леанор, так и её муж Крис. В этой паре Крис решал все практические вопросы, во всём помогая нежной и уязвимой подруге.
Леанор играла первой на вечеринке, в это время на танцполе еще практически никого не было. Оля немного потанцевала, и подошла к Кристоферу. Тот разговаривал с респектабельного вида англичанином. Они обернулись к ней, когда она подошла, и Оля улыбнулась им обоим, взяв Кристофера за руку.
Незнакомый англичанин похвалил ее улыбку и то, что она отличается от русских, не такая угрюмая и высокомерная, как обычно бывают русские.