Она склонилась над ним, касаясь губами уха, и зашептала:
— Вот только не надо спрашивать, уважаемый прокурор, уверена ли я, а то, честное слово, обижусь.
Её губы заскользили по его ушной раковине и двинулись ниже — по шее, ключице, груди. Ильгаз издал тихий стон:
— Мучительница.
Она прыснула, и он воспользовался ситуацией, чтобы схватить её и подмять под себя. Теперь уже Ильгаз был сверху, наваливаясь на Джейлин всем телом. Её глаза горели ярче огней, а взгляд пожирал его лицо, ловя малейшую эмоцию, малейшее изменение настроения. Он снова бросился неистово целовать жену, пока его руки поднырнули под её спину, ища застёжку. Улыбнувшись, Джейлин приподнялась, разрешая ему добраться до молнии, а сама игриво сбросила с плеча одну бретельку.
— Плутовка, — прошептал Ильгаз, разделываясь с застёжкой.
Джейлин замерла, пока он медленно, миллиметр за миллиметром стягивал с неё чёрное платье, под которым не было белья. В лунном свете блеснула молочная кожа её груди, украшенная возбуждёнными сосками. Ильгаз не сводил с них взгляда, наблюдая, как они покрываются крохотными мурашками. Джейлин судорожно вздохнула, заставив мужа очнуться. Он потянулся к её губам, оставляя на них почти невесомый поцелуй, затем спустился ниже, проводя кончиком языка по вздувшимся венам на шее и, наконец, обхватил губами напряжённый сосок. Джейлин выгнула спину и громко застонала. Ободрённый её стонами, Ильгаз переключился на вторую грудь, накрыв первую ладонью. Он больше не видел её глаз, но слышал прерывистое дыхание, хриплый шёпот, которым она пыталась произнести его имя, а вцепившиеся в его волосы судорожно сжатые тонкие пальцы говорили ему, что он на правильном пути.
Окончательно избавив тело Джейлин от платья, Ильгаз покрывал поцелуями её живот и бёдра, постепенно опускаясь всё ниже и ниже.
— Нет, стой, — жена властно потянула его за волосы вверх. — Моя очередь тебя раздевать.
— Командирша, — хмыкнул Ильгаз.
— Какими только комплиментами вы не одарили меня сегодня, уважаемый прокурор, — Джейлин перевернула Ильгаза на спину и вновь оседлала, сжав коленями его бёдра. — Эдак совсем разбалуете свою жену.
— Вы и так избалованы сверх меры, госпожа адвокат, — констатировал он, беспомощно наблюдая за тем, как Джейлин расправляется с ремнём, вдетым в его брюки.
— Сними пиджак, — велела она, и Ильгаз, быстро поднявшись, исполнил приказание, избавившись и от пиджака, и от рубашки.
Не сильно отросшие, но оттого не менее острые ногти заскользили по его груди, слегка царапая. Джейлин покружила пальцами вокруг сосков, проследовала дальше, погладив живот, и спустилась к шраму.
Ильгаз вспыхнул и перехватил её руку, вспомнив, как хотел её уже тогда, когда она прикасалась к этому месту в первый раз, но не имел на это права.
Права, правила, оправдания…
Воспользовавшись его замешательством, Джейлин переместила руку на вздыбленный член, всё ещё скрывающийся под тканью брюк.
— Вот вы и попались, уважаемый прокурор!
Сцепив зубы, Ильгаз сделал движение навстречу, словно желая вжаться в её ладонь ещё сильней. Джейлин нежно погладила твёрдую плоть, заставляя Ильгаза захлебнуться воздухом.
— Что, на этот раз комплименты закончились? — с удовлетворением поинтересовалась она.
— Пощади, — простонал он. — Я больше не выдержу.
— А вот я не прошу пощады.
— Ещё не вечер.
Ильгаз с рычанием перевернул её на спину. Его руки были везде: на груди, животе, бёдрах, его губы целовали её, потом ускользали к нежным, беспомощным соскам и терзали их, превращая стоны Джейлин в крики.
Её тело извивалось под ним, прося ещё больше ласк, ещё больше нежности, поцелуев, касаний, и он давал ей всё это, пока она не заскулила от нетерпения:
— Ильгаз… Ильгаз!
— Да, любимая?
Он видел её затуманенный взгляд и понимал, что ей нужно. Джейлин откинулась назад, её волосы разметало по подушке, пальцы судорожно сжимали влажные от пота простыни.
— Ильгаз, пожалуйста, — простонала она.
— Тише, — прошептал Ильгаз, целуя её за ухом. — Тише.
Он медленно вошёл в неё, наслаждаясь звуками, вырвавшимися из её груди, и задвигался в размеренном темпе, стараясь сосредоточиться на отвлечённых темах, чтобы продержаться как можно дольше. Пока она, всхлипывая, кричала его имя, Ильгаз пытался вспомнить Эрена, прокурора Парса, главного прокурора и ещё непонятно кого, но видел перед собой только обнажённое женское тело, извивающееся от удовольствия, и капельки пота, слабо мерцающие меж двух полушарий груди.
— Таблица умножения… — бормотал он себе под нос. — Таблица умножения… Семью восемь…
Джейлин ахнула, замерла, обхватив его бёдра ногами, и мелко затряслась, издавая настолько протяжный стон, что Ильгаз забыл, как выглядят те цифры, которые он только что собирался перемножать. Он больше не мог сдерживаться, и следующее её движение привело к его разрядке. Кончая, он гладил бедро Джейлин, теряясь в этом мощном оргазме и не зная, как унять бешено колотящееся у самого горла сердце.
Обессиленный, Ильгаз рухнул на кровать рядом с женой и закрыл глаза.
— Уважаемый… прокурор… — услышал он в темноте хриплый шёпот. — Что это было вообще?
В ответ Ильгаз лишь слабо усмехнулся — говорить он ещё не мог.
— Кто бы мог подумать, что за маской такого холодного, безэмоционального человека…
— Сейчас я немного отдохну, — подал всё же голос Ильгаз, — и покажу тебе холодного, безэмоционального человека.
— Как зловеще звучит! — расхохоталась Джейлин и закинула на него ногу. — Я уже начинаю бояться. Правда, меня клонит в сон, тогда я немного посплю и уж тогда испугаюсь как следует.
Она прижалась к нему, и Ильгаз потянулся, чтобы накрыть её свободным краем одеяла.
— Договорились, — он чмокнул её в макушку. — Нам обоим не помешает немного поспать. Спокойной ночи, любовь моя.
— Знаете, уважаемый прокурор, как сильно и безумно я вас люблю? — сонным голосом спросила Джейлин.
— И я тебя, — он услышал её размеренное дыхание, — очень люблю. Очень.
***
Слабый дневной свет пробивался сквозь узкие окна-бойницы и падал на кровать. Ильгаз приоткрыл один глаз, но почти ничего не увидел. Сонный мозг отказывался анализировать происходящее и докладывать своему хозяину, где тот находится. Открыв второй глаз, Ильгаз слабо пошевелился и тут же почувствовал, что на его плече кто-то лежит. События насыщенного событиями вчерашнего дня, особенно заключительной его части, живо встали у него перед глазами.
— Ильгаз? — нежная ладонь жены погладила его по подбородку.
— Любимая, — он перехватил ладонь и поцеловал её тыльную сторону, — доброе утро.
— Доброе… Который час?
Ильгаз понятия не имел, который час, и это немного пугало. Ему ещё только предстояло привыкнуть к небольшому элементу хаоса, который привнесла Джейлин в его жизнь, но делать это ему определённо нравилось.
— Не знаю, — Ильгаз повернулся на бок, любуясь профилем Джейлин, — надо найти телефон и одежду, но так неохота…
— Вы ли это, уважаемый прокурор? — в её зелёных глазах вновь вспыхнули озорные огоньки. — Не узнаю вас сегодня.
— Проказница.
— А, вот и комплименты вернулись! Теперь узнаю!
Ильгаз решил прекратить насмехательство над его значимой прокурорской персоной единственным доступным способом — поцелуем. Джейлин с энтузиазмом отозвалась на ласку, прижалась к нему всем телом, и тут прокурор понял, что если так пойдёт дальше, то они и сегодня не выйдут за пределы замка, и завтра, и послезавтра…
— У нас же самолёт вечером, — жалобно сообщил он, немного отстраняясь. — А нам ещё нужно успеть вернуться в отель, собрать вещи, позавтракать…
— Ох, я бы сейчас не отказалась от чашечки кофе с пенкой, — Джейлин сладко потянулась всем телом. — И от горячего душа.
Ильгаз спешно отвёл глаза от её груди. Нет, это просто мучение какое-то! И как рядом с этой женщиной прикажете жить свою обычную жизнь: работать, общаться с семьёй и так далее? В будущем им определённо понадобится ещё одно путешествие, уже не для предложения руки и сердца, а для более приземлённых вещей.