Сергей сбросил напряжение, уже привычно настраиваясь на
расширенное состояние сознания. Он ждал, готовый отразить
удар. Прошло какое-то время, но Серафим стоял неподвижно,
словно статуя...
Сергей сделал глубокий вдох, еще один. Не вытерпев, он
спросил:
—
Так что же? Когда ты будешь нападать?
—
Я уже нападаю, — ответил Серафим.
—
Не понял...
—
Тсс... Не шуми. Слова только притягивают твое внимание к
нижнему сознанию, и ты не замечаешь того, что происходит
вокруг тебя.
В последовавшей тишине Сергей наконец увидел — рука
Серафима и все его тело и в самом деле двигались в его сторону,
но так медленно, что старый монах казался неподвижным.
Прошла еще минута.
—
Что это, шутка? — переспросил Сергей. — В чем тут смысл?
—
Подмечай каждый текущий момент, — сказал Серафим тихим и
мягким голосом. — Почувствуй все свое тело, от пальцев на ногах
до макушки и кончиков пальцев на руках. И постарайся сделать
так, чтобы скорость твоей реакции на мое движение
соответствовала скорости моей атаки.
Сергей лишь вздохнул в ответ и постарался как можно лучше
исполнить то, что велел ему Серафим, двигаясь как можно
ЧАСТЬ ПЯТАЯ. МОНАСТЫРСКИЙ ОСТРОВ
,38
медленнее и сосредоточеннее. Все это казалось совершенно
бессмысленной тратой времени. И все же он двигался в едином
ритме с движениями старого мастера те несколько минут, которые
понадобились Серафиму, чтобы завершить свой хук, начатый
несколько минут назад.
И в эти минуты он стал подмечать, где в его теле еще сохранялось
едва ощутимое напряжение, и усилием воли сбрасывал это
напряжение с бедер, желудка, плеч...
Когда первое движение было закончено, Серафим начал еще одно,
хотя сложно было так сразу угадать, какое именно. В этот момент
Сергей снова нарушил тишину:
—
Серафим, я прекрасно понимаю, что медленное движение
отрабатывать тоже надо. Но настолько медленно? За это время я
успею сходить кухню подмести, прежде чем ты окажешься рядом
со мной.
—
Расслабься... Дыши... Наблюдай... — повторил Серафим. —
Делай, как я...
И они продолжили, в полной тишине, так медленно, что солнце
незаметно стало клониться к закату.
азалось, само время остановилось, пока они продолжали
Кпрактиковать. Прошла не одна неделя до той поры, пока
скорость движений Серафима заметно изменилась. Партнеры по-
прежнему двигались медленно, словно в густой патоке, но по
крайней мере само движение уже было явно ощутимо.
Сергей стал исправлять неточности в своих стойках, которые он
раньше не замечал, и глубоко расслабляться по ходу движения.
Что бы ни происходило в каждый отдельный миг, его тело
реагировало естественно, не прилагая усилий. Каждый уголок его
тела был теперь открыт внутреннему взгляду.
Сергей начал ощущать связь различных частей тела, даже
внутренних органов, костей и суставов, с потоками энергии, что
текли от земли вверх через ноги и руки, которые становились
проводниками вихреподобных потоков, шедших от энергетических
центров тела.
Время от времени Серафим шепотом напоминал ему:
— Двигайся как водоросль... Плыви... Поднимайся... Падай...
ЧАСТЬ ПЯТАЯ. МОНАСТЫРСКИЙ ОСТРОВ
,39
Поворачивайся.
Но по большей части они хранили молчание, потому что в словах
больше не было необходимости. Движение стало глубокой
медитацией, и временами, когда энергия вливалась в сердце
Сергея, оно становилось неотличимым от молитвы.
последующие месяцы Серафим продолжал атаковать его
Вмедленными, текучими движениями, нанося удар кулаком...
коленом... локтем, левой рукой... правой... джеб... хук... кросс...
удар ногой... захват под всеми возможными углами... Солнце
ползло по небу. Менялись тени. И времена года сменяли одно
другое.
К середине лета, после тысяч атак, на каждый удар уходило не
больше минуты. Постепенно в Сергее стало формироваться и расти
новое чувство потока и ритма. Сергей уже давно перестал
обдумывать то, что делает. Все теперь стало формой игры с
энергией. Каждая реакция, ответ на каждое движение происходили
сами по себе — бездумное движение, реакция без приложения
усилий. Сергей мог часами пребывать в этом состоянии, похожем