должна убивать Сергея Иванова...
Константин обернулся и пристально взглянул на Пав лину. Она
судорожно дышала в глубоком забытьи.
Ему ничего не оставалось, как оставить Павлину наедине с ее беспокойными видениями.
Тем временем Закольев и его люди обрушились на маленький,
одиноко стоявший хутор. Не раз уже товарищи советовали его
владельцу, молодому арендатору Ицхаку, переехать поближе к
городу, где они могли бы выручить его, случись прийти беде, но
тот только недоуменно пожимал плечами. «А смысл? — все
повторял он. — Черта оседлости большая. Пока что они не появлялись в наших краях. Да и к тому же
разве наше местечко можно считать безопасным местом?» Его друзья только сокрушенно качали головами ответ.
Действительно, Ицхак был прав — если НАГРЯНУТ эти кровопийцы, никто из них не будет в безопасности.
Банда Закольева убила Ицхака, его жену и детей, ролёв, как всегда, не забыл взять
свое, прежде чем щина умерла. Люди Закольева подожгли хутор. ^а^однЫе лишившись прежнего рвения, они
двигались как ^ куклы. Ни у кого уже не было иллюзий, будто оН^шьПо- матери-церкви или царю. Все понимали, что
они слушные исполнители воли атамана.
^ дюДе**
Спор вспыхнул только из-за того, что кое~К^° 3^0^ хотел забрать
детей с собой, а другие не хотели, быстро положил конец спору.
убить их, всех убить. И поживей! Таким было его милосердие в
этот раз, и тем ничего не ставалось, как подчиниться.
° Но прежде, чем швырнуть факел на тесовую крышу избы, ояьевская
банда вынесла из нее все сколько-нибудь цен- 3аК Позже сам атаман внимательно, вещицу за вещицей переберет все, что
не было брошено в огонь: фотографии, старые письма и другие личные вещи. Но сегодня ему до- талась особая добыча
" СТЪ ШЕСТАЯ' НАДВИГАЮЩИЙСЯ ШТОРМ
104
— это была одна из самых лучших лошадей, которых ему доводилось видеть, каурый жеребец с дикими глазами. Одним
словом, не конь, а просто сказка.
Когда же языки пламени, освещая вечернее небо, взвились над
хутором, атаман Закольев разразился безумным смехом. Трясясь,
словно в припадке, он накинул узду на перепуганного жеребца и
закричал:
—
Как же мне тебя назвать? Только Вождь — и никак иначе!
На том бы все и закончилось, если бы один из его людей, скорый
на язык лагерный дурачок Гумлинов, не сдержался и не выпалил:
—
Кто спорит, атаман, — славный тебе достался коник. Но если ты
запамятовал — напомню, моего коня вот уже ТРИ года зовут Вождь. Само собой,
не может у нас быть двух "°Ней с одинаковыми кличками...
Слова застряли у Гумлинова во рту, когда он увидел Ражение лица Закольева. Тот внезапно затих и почти с
Пр^0ТВоРенным видом подошел к гумлиновской лошади,
тливо улыбаясь своему проверенному товарищу: а То °Рошо еще,
что тебя зовут не Закольев, а Гумлинов,
ЭтиК бЫ НаС С тобой Различали? кто бЬ1 С710ва разрядили возникшую
напряженность, и все,
?асСм Л ВокРуг> включая и самого Гумлинова, нервозно ^*еялись.
^ ^Мех СТих так же внезапно, когда Закольев выхватил °Дним ударом перерубил бабку гумлиновской ло-
шади, совсем отхватив нижнюю
часть ноги. Несча жеребец,
заржав от боли, взвился было на
ШЕСТАЯ.
ды НбАДы
ВИГА н
ЮЩ о
ИЙС Я ШТОРМ
359
И удержал равновесия и рухнул набок. Из
обрубка ноги ^ останавливаясь хлестала кровь.
Похолодевший от ужаса Гумлинов застыл на месте,
переводя глаза с бившейся агонии лошади на Закольева.
Все остальные с открытыми
3
ртами наблюдали за э П
т У
ой ТЕШ
ужа-
'
5
А
сающей сценой, не ЕСТВИ
в силах
8
Т
вымолвить ни слова. Он Е
и немало
СОКР, Е
всякого видели и знали за
С
атаманом, но эта необъяснимая
А
жестокость к лошади в их
представлении
была
святотатством — и их казацкая
кровь понемногу начинала
закипать.
Теперь уже ни у кого не
оставалось сомнений, что их
атаман полностью лишился
рассудка. А Закольев тем вре-
менем продолжал спокойным,
даже игривым тоном:
—
Вот теперь мы сможем с
тобой различить, где чья лошадь.
Подобрав обрубок ноги, атаман
перекинул его через плечо, словно это была
какая-то деревяшка, подошел и погладил по шее своего