сучья и кинулись выяснять, что произошло. Константин первым
оказался рядом с Павлиной — та, прислонившись к стене, плакала
навзрыд. Константин присел рядом с ней, обнял за плечи и прижал
к себе.
Еще не успело стемнеть, как в лагерь вернулись Дмитрий Закольев,
Королёв с остальными — но не все. Как только атаман увидел
трупы Егорыча, Шуры и лежавшего поодаль мертвого незнакомца,
он закричал:
—
Что произошло? Где Павлина?
—
Я все видела своими глазами, атаман, — выпалила Оксана. —
Это чокнутый, он утром ворвался в поселок. — Но Закольев,
соскочивший с лошади, лишь остервенело тряс ее за плечи с
криком: «Где Павлина?» — и перепуганная Оксана затараторила
еще быстрее, словно испугавшись за свою жизнь. — После того
как он убил Шуру, он замахнулся саблей и убил старого Егорыча...
но Павлина спасла всех нас! Она подошла к этому дикарю и
подняла руку, словно хотела сказать «А ну стой!» — а тот вытащил
саблю из тела Егорыча и с криком — совсем ненормальный, я вам
говорю! — кинулся на Павлину. И, представляете, ни разу не
попал! — так быстро она двигалась. То она перед ним, то,
глядишь, уже сбоку, так что тот махал-махал саблей, а попасть —
не попал. А она — лупцевала его, лупцевала, пока тот не упал и не
сдох, вот!
Закольев рукавом утер пот со лба — он уже начинал успо-
ЧАСТЬ ШЕСТАЯ. НАДВИГАЮЩИЙСЯ ШТОРМ
111
каиваться. Не выпуская Оксану из рук, он мягко сказал:
—
Оксана, последний раз спрашиваю — где Павлина?
Она указала в сторону атаманова жилища:
—
Кажись... Константин повел ее в вашу избу, атаман...
Закольев оттолкнул Оксану и со всех ног бросился в избу.
Но Константина и след простыл. Павлина упросила его уйти в тот
самый миг, когда они услышали стук копыт. Когда Закольев нашел
ее, она сидела одна, все еще в полумраке, глядя в никуда. Она
отомстила за смерть Шуры, которая вынянчила ее, и за смерть
близкого человека, который учил ее всему лучшему, что только
знал сам. Как, оказывается, легко было отобрать жизнь у человека
— ужасающе легко, а ведь ей самой, казнила она себя, хотелось
убить того человека. Но не только в его смерти было дело... еще и
в том, что он успел сказать...
Поначалу он кричал что-то невразумительное, из чего она не могла
разобрать и слова, но потом наконец она поняла — он говорил не
по-русски. Поняла тогда, когда он наконец взвыл: «Убийцы!., вы
убили мою жену... моих детей!.. За что — только за то, что мы
112
ПУТЕШЕСТВИЕ СОКР,'АТЕСА
евреи?» На его глазах блестели слезы. Тут-то Павлина поняла, что
это не дурачок, который где-то раздобыл саблю и случайно набрел
на их лагерь. Он искал их, и на свою беду нашел. Он продолжал
кричать что-то, но Павлина больше его не понимала, да и не хотела
понимать. Уже по одному его голосу было ясно, что он говорит
правду.
Слова безумца открыли наконец Павлине все то, чего она так долго
не хотела замечать, о чем не позволяла себе задуматься. Теперь она
знала, откуда в их поселке берутся лошади, овцы, одежда, утварь,
книги, да и много чего еще. И еще она поняла, что они были за
люди...
И в этот миг в избу с перепутанным лицом влетел Закольев:
—
Павлина... дочка... с тобой все в порядке?
Она ответила медленно, с безразличием в голосе:
—
Я в порядке, не ранена, если именно это тебя интересует.
Она подняла глаза и впервые заметила то, чего не замечали ее
прежде детские глаза, — отец осунулся, спал с лица, его глаза
были затравленные и холодные, как у того сумасшедшего. Нет,
куда холоднее.
Закольев же, не почувствовав того, что творится с его дочерью,
облегченно вздохнул:
—
Ну, хорошо, раз так. Ты была молодцом, справилась как надо — Оксана мне все рассказала. Так что
еще немног о — и ты будешь готова.
Он протянул руку, чтобы погладить ее волосы, но Павлина
отодвинулась в сторону.
Он сделал вид, что не заметил ее жеста.
—
Отдохни, — сказал он. — А завтра я найду тебе нового
наставника.
Глядя себе под ноги, Павлина ответила все так же безразлично:
—
Ты же не думаешь, в самом деле, что мне и дальше необходимо
тренироваться?
Не дождавшись ответа, она подняла голову, но увидела, что в
дверях пусто.
Закольеву необходимо было в этот момент обмыться в реке, чтобы
ЧАСТЬ
ШЕСТАЯ. НАДВИГАЮЩИЙСЯ ШТОРМ