слишком хотел в ней задерживаться. Теперь он сам был атаман,
предводитель пусть немногочисленного, но собственного отряда с
преданными ему бойцами. Провожаемая презрительными
взглядами стариков и завистливыми — молодежи, его банда,
неспешно проехавшись по главной станичной улице, отправилась
навстречу новой жизни.
В последующие месяцы банда, во всем послушная слову своего
атамана, принялась разыскивать маленькие еврейские поселки -
штетлы. И каждый месяц или два они налетали неожиданно, как ураган, сея смерть и ужас на своем пути. Но случалось,
что они, как обычный казачий патруль, преследовали и врагов России.
Как правило, они разбивали временный лагерь, стараясь, чтобы
местные жители не успели их заметить. Затем небольшой отряд
лазутчиков отправлялся на поиски еврейского поселения. И как
только очередная жертва была намечена, атаман отдавал приказ:
«Сниматься с лагеря!» И они налетали на несчастных людей,
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ОБРЕТЕНИЕ И УТРАТА
162
словно стихийное бедствие, оставляя за собой выжженную землю,
чтобы каждый раз бесследно исчезнуть.
юнь незаметно перешел в июль, принеся в Петербург
Иобычные для этого времени жару и духоту. Сергей решил,
что его предчувствия — обычные переживания и тревоги мужа и
будущего отца. Никогда прежде он не был так счастлив, и ему
самому не хотелось ничего менять. Нужно только иметь веру, и все
будет хорошо, говорил он себе, памятуя слова своего деда: «Жизнь
— это книга, в которой Творец, а не мы будет писать то, что
захочет».
Эти слова то и дело вспоминались ему, когда он просматривал в
газетах и действительные факты, и слухи о бандитских набегах на
еврейские поселения на юге страны. В такие минуты он снова
ощущал ту прежнюю, уже почти забытую тяжесть где-то внизу
живота. Но осталось недолго, убеждал он себя, несколько месяцев
пролетят незаметно, еще немного — и его семья будет уже на пути
в Америку. А там, вполне возможно, придет такой день, когда к
ним присоединятся Валерия и Андрей.
о мере того как близился день расставания, их семейные
Псобрания стали носить характер священнодейства. Валерия
ни на шаг не отходила от дочери, не подпуская к ней никого. Ей
хотелось, чтобы только она сидела рядом с ней, чтобы дочь
слушала только ее одну. Сергей был снисходителен к причудам
матери — еще бы, ведь у них с Аней еще вся жизнь впереди, а
время, когда Валерии придется растаться с дочерью, неумолимо
приближалось.
огда однажды в его комнату вошла Валерия, он торопливо
Кзакрыл газету со статьей о погромах.
—
Вкусный был обед, Сережа? — ничего не заметив, спросила
она.
—
Очень, спасибо большое.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ОБРЕТЕНИЕ И УТРАТА
163
—
Аня пошла в свою комнату почитать. А мы с тобой можем
побеседовать.
Она, видимо, подыскивала слова, затем сбивчиво заговорила:
—
Материнство, Сережа, это очень... очень радостно, а иногда
горько. Тех, кого мы больше всего любим, мы всегда хотим видеть
164
ПУТЕШЕСТВИЕ СОКРАТЕСА
рядом с собой. А особенно когда их нет рядом. Вот я говорю Ане
что-то и чувствую, что не то говорю, что хочется говорить о
другом... о том, что она для меня все в моей жизни. Но как ей это
понять? Она этого не поймет, пока... Пока сама не станет матерью,
пока не вырастет ее ребенок. Тогда она поймет... и вспомнит
меня... и будет по мне тосковать... Страшно будет по мне
тосковать, Сережа.
Валерия всхлипнула, слезы покатились у нее по щекам. Сергей
напряженно думал, как ему вести себя, но так ничего не придумал
и просто тихо сидел рядом с ней. Да и какими словами ему было
утешить мать, которой предстояло расставание с дочерью? Через
какое-то время Валерия отпустила его руку, которую невольно в
волнении сжала. Поблагодарив его за то, что он согласился ее
выслушать, Валерия поднялась, чтобы идти к себе.
Следующие слова, которые услышал Сергей, скорее не были
предназначены ему, это были мысли вслух: «Бабушка должна быть
рядом с внуком». Затем, тяжело вздохнув, Валерия исчезла в
дверях.
Сергей мог только представить, что, должно быть, сейчас творится
в ее душе. Она хотела ехать с ними, это было ясно, но не могла
оторваться от своих корней, что оставались в России. Ее сердце,