Он побывал в Харькове, Полтаве, Киеве,
расспрашивая каждого, кто соглашался с ним говорить. И по-
прежнему почти ничего не знал о Закольеве и о его людях. Один
лавочник-еврей слышал, будто банда казаков шла где-то
поблизости, но обошла стороной их местечко и пошла куда-то
дальше, на запад. Другие показывали ему совершенно в другую
сторону. Один крестьянин со слюв своего друга поведал ему о
каких-то привидениях-невидимках, которые появлялись под
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. ПУТЬ ВОИНА
220
покровом ночи, грабили и жгли, чтобы потом, как и положено
духам, рассеяться с первыми лучами солнца.
Еще год прошел бесконечной вереницей дней, в которых надежда
загоралась с первыми лучами солнца и; гасла с каждым закатом. К
августу 1894 года Сергей, утирая капли пота, густо усеявшие его
загорелый лоб, мечтательно вспоминал о зимних снегах. Дикарь,
ставший от жажды еще раздражительнее, то закусывал удила, то
опускал голову в поисках малейших следов воды. Лето прошло в
таких же скитаниях, как и весна.
Той осенью Сергей встретил в степи свои двадцать два года, кочуя
от одного еврейского местечка к другому. Пару раз ему
встречались сгоревшие и разоренные селения — но никаких
четких следов, никакого явственного знака о том, кто мог это
сделать и где их искать. Может, и прав был тот крестьянин — с тем
же успехом он мог бы гоняться за ночными призраками.
Летом Сергей располагался на ночлег прямо в степи, под
открытым небом. Но теперь, с ранними осенними заморозками
приходилось проситься на постой к случайным людям, которые
соглашались пустить его с Дикарем ночевать в конюшне.
Пришел декабрь. Отметив на своей карте еще одно селение,
сожженное грабителями, и поставив точки в тех местах, которые,
по слухам, тоже подверглись нападению, Сергей рассчитывал
получить хотя бы приблизительный маршрут движения банды. Но
в получившемся рисунке не было никакого осмысленного порядка.
Чтобы от отчаяния не опустились руки, он решил просто ехать
вперед, куда глаза глядят. Ничего другого ему не оставалось.
Возле Винницы его застиг первый настоящий буран. Уже ближе к
Южному Бугу случайный попутчик сообщил ему, что умер царь
Александр Третий и теперь на престоле его сын, Николай Второй.
Но для Сергея это мало что значило. Он был полностью поглощен
своей охотой за призраками, все остальное его мало интересовало.
концу долгой зимы сомнения, которые он так долго держал
Кпод спудом, взорвались глубочайшей тоской, отравившей все
в его жизни, даже саму цель его существования. Ведь он так
старательно готовился. Дрался с бывалыми казаками. Столько сил
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. ПУТЬ ВОИНА
221
и времени потратил на поиски Разина. Неужели же все то, чему он
научился, пропадет впустую? Закольев оставался все так же
недосягаем, как и тогда, три года назад, когда потерялся его след.
Так что же, эти годы прошли зря? И сколько еще их будет, таких
зряшных лет? — истязал себя Сергей.
Даже Дикарь теперь ступал как-то вяло, словно поддавшись
настроению хозяина. И разогнать эту тоску были не в силах ни
бледное зимнее солнце, ни трескучие морозы. Но Сергей, несмотря
на угасшую надежду, ехал дальше, не разбирая пути, словно
заблудившийся в снегопадах. Временами ему казалось, что он
умер и незаметно для себя въехал на своем коне в царство
мертвых. Вспоминая об Ане, он впервые за много лет плакал, сам
не замечая своих слез.
о весна пришла своим чередом, за ней — еще одно лето.
НСмена времен года принесла с собой тепло, если не надежду.
Как-то раз, уже в октябре, Сергей сделал привал в лесу неподалеку
от одного маленького местечка. День выдался неспокойным и
ветреным, а пасмурное небо грозилось вот-вот пролиться
холодным дождем. Сергей, стреножив коня, отпустил его пастись.
Сам же решил размять ноги после долгой езды и пройтись в
соседнее селение, где, возможно, мог что-то разузнать и выйти на
след — или хотя бы перемолвиться с кем-то словом.
Уже показались и приземистые хаты местечка, когда навстречу
ему вышли четверо. Одетые в лохмотья, они покачивались, будто с
перепою. Сергей и не думал заводить с ними разговор, но один из
них первым неожиданно преградил ему дорогу.