Внешне Рен остался все таким же добрым, милым и обаятельным. Он любил то же, что и раньше, разве что утратил былую уверенность в себе. Раньше Кишан всегда был ведомым, а Рен – лидером, но сейчас их роли поменялись. Кишан держался уверенно, он чувствовал себя в своей тарелке. А Рен отступил на второй план, как будто ему больше не было места в нашей жизни.
Казалось, он больше не знал, кто он такой и как ему жить в этом мире. Я была поражена до глубины души, когда поняла, что он утратил чувство принадлежности к чему бы то ни было. Он больше не испытывал ни малейшего желания писать стихи. Редко играл на гитаре. Он читал книги только когда я или мистер Кадам уговаривали его. Он как будто потерял представление о самом себе, растерял свои взгляды, мысли, убеждения.
Когда дело доходило до принятия решений, он проявлял полное безразличие и с радостью делал так и шел туда, куда хотел Кишан. Посещение Пхета было для него скорее походом в джунгли, чем надеждой на пробуждение воспоминаний или снятие проклятия. Нет, Рен не возражал, но и не проявлял никакой активности. Теперь я с поразительной ясностью видела, насколько сильно он изменился, потеряв меня. И я волновалась за него.
Я присела на корточки рядом с Реном и улыбнулась.
– А ты разве не хочешь переодеться? Впереди у нас целый день пути.
Рен бросил палку в кострище и посмотрел на меня.
– Нет, не хочу.
– Хорошо, но босиком ты далеко не пройдешь. В джунглях полно острых камней и колючих растений.
Он подошел к рюкзаку, вытащил оттуда тюбик солнцезащитного крема и протянул мне.
– Намажь лицо и руки. Ты уже вся порозовела.
Я стала послушно втирать крем в руки и не поверила своим ушам, услышав:
– Пожалуй, я сегодня побуду тигром.
– Что? Но зачем? Ох… Наверное, тебе удобнее идти на четырех лапах, да? Что ж, могу тебя понять. Будь моя воля, я бы тоже сделалась тигром!
– Нет, это не из-за ходьбы.
– Нет? Но тогда почему?
В этот момент из джунглей вышел Кишан с гладко зачесанными назад волосами. Рен сделал шаг ко мне, как будто хотел что-то сказать, но появление Кишана отвлекло меня.
– Это нечестно! Ты купался? – с ноткой зависти спросила я.
– Здесь неподалеку есть небольшой ручеек. Но не переживай, ты сможешь как следует выкупаться, когда мы придем к Пхету.
– Ладно. – Я размазала крем по носу и улыбнулась, предвкушая купание. – Тогда я готова. Ведите, Льюис и Кларк!
Повернувшись к Рену, я увидела, что он уже превратился в тигра и смотрит на нас. Кишан вскинул бровь и заиграл желваками, не сводя глаз с брата.
– Что-то не так? – спросила я.
Кишан с улыбкой повернулся ко мне и протянул руку.
– Все в полном порядке.
Я взяла его руку, и мы пустились в путь. Но не прошло и двух минут, как я почувствовала, что моей второй руки коснулся пушистый бок Рена. Может быть, сейчас ему, как когда-то Кишану, легче и приятнее быть тигром? Я в тревоге прикусила губу, потрепала шерстистый загривок Рена, а потом поспешила отогнать эту мысль куда подальше и попросила Кишана рассказать мне все, что он знает о ладане.
Мы шли все утро, потом остановились поесть и передохнуть. Продремав самую жаркую часть дня, мы снова пустились в путь и через несколько часов наконец вышли на поляну перед хижиной Пхета. Отшельник работал в своем саду. Стоя на четвереньках, он выпалывал сорняки и ласково беседовал со своими растениями.
Не успела я открыть рот, чтобы поприветствовать его, как услышала громкий крик отшельника:
– Здравствуй, Каль-си! Очень счастлив я приключиться встретиться с тобой!
Кишан перешагнул через каменную стену, огораживавшую садик Пхета, подхватил меня, перенес и бережно поставил с другой стороны. Рен без труда перемахнул следом.
Я бросилась бегом в сад.
– Здравствуйте, Пхет! Я тоже очень рада вас видеть!
Пхет посмотрел на меня поверх кустика салата латука и рассмеялся довольным, кудахчущим смехом.
– Ага! Мой цветочек подрос стойким и сильным!
Он встал, отряхнул руки и обнял меня. Облачко пыли взлетело в воздух. Пхет поправил свое одеяние и потряс складками материи. Лепешки жирной, плодородной земли посыпались со складок его одежды, на которые он только что наступал коленями.
Ростом Пхет был примерно с меня, но из-за сгорбленной спины, вероятно, ссутулившейся от старости, он выглядел ниже. Мне была прекрасно видна сверкающая лысина, блестевшая в самом центре птичьего гнезда его всклокоченных седых волос. Пхет покосился на туристские ботинки Кишана, потом медленно скользнул взглядом вверх по всей его фигуре, пока его проницательные глаза не остановились на лице младшего брата Рена.