Хапс еще минут двадцать, путаясь в словах, излагал свою новую программу всеобщей идиотизации населения, учреждения табели об умственных рангах, А мы сидели перед экраном в номере отеля, слушали весь этот бред и размышляли о безнадежности своего положения. Перспективы впереди замаячили самые пакостные.
- Что ж, - вздохнув, скаэал капитан Прохор, щелкая выключателем телевизора, - если судить по этой речи Его Совершенства, демонстрация изобретения Хлюпеншлепа в Пантеоне Мудрости не прошла для Хапса без последствий.
- Да, видимо, доза оказалась критической, - кивнул Григорий. - Боюсь, Хапс долго не протянет.
- Это мы долго не протянем! - проворчал Степан. - Надо что-то делать, пока нас на этой планете дураков не превратили в среднестатистических идиотов! Капитан, пока мы еще способны размышлять, надо как-то выкручиваться! Ведь пропадем! Придумайте какойнибудь гениальный ход!
- Придумайте... Легко сказать, - насупился Прохор. - Конечно, обстановка осложняется, кто с этим спорит? Однако у меня появилась маленькая надежда на изменение нашей судьбы к лучшему. Ведь как только глупость Хапса станет для его приближенных очевидной, начнутся, думаю, волнения. Не все же его подданные такие отпетые дуралеи. Возможно, кто-нибудь из царедворцев попытается перехватить у спятившего правителя власть. Вот тут бы нам не сплоховать, поманить их нашими саворбами и попытаться вырваться со Свербы... . Если еще удача будет сопутствовать нам...
- Как? Как мы вырвемся? - спросил я.
- Там видно будет, - пожал плечами Григорий. - Капитан у нас мудрец. Главное, Тимофей, не дергайся раньше времени. Тебя ведь еще не загнали в оглупитель Хлюпеншлепа и не повесили. Значит, будем жить и мечтать, пока нам все это не запретили. Мужайтесь.
Глава 15
На этот раз генерал Нивс уже не улыбался и треуголку свою не снял, когда вошел к нам утром в номер.
- Быстро собирайтесь! - приказал он железным тоном. - Всех вас срочно требует к себе во дворец Его Совершенство!
- Что произошло, генерал? - спросил капитан. - Мы еще не успели даже позавтракать. К чему такая спешка? Опять очередная экскурсия?
- Нет. Экскурсий больше не будет. Завтракать некогда! Нас ожидает громдыхмейстер, а он долго ждать не любит!
- А... Конечно... Конечно... - Засуетился капитан. - Мы мигом.
Через три минуты мы уже катили во дворец. А еще через пятнадцать минут оказались перед троном Хапса.
Его Совершенство, одетый в ослепительный, расшитый золотом и серебром, усыпанный с головы до пят бриллиантами, изумрудами, рубинами и тысячами других драгоценных камней мундир и самодовольно выпятив вперед челюсть, восседал с закрытыми глазами.
Уже в самом дворце, перед входом в тронный зал, Нивс предупредил нас, чтобы ничему не удивлялись.
Оказывается, вчера вечером на заседании сената Хапсу, в ознаменование его величайших заслуг перед свербской цивилизацией, было присвоено звание супергенералиссимуса I ранга. Если учитывать, что, согласно официальным верованиям свербитов, супергенералиссимусом II ранга был господь бог, то можно понять законную гордость Хапса - чин он отхватил себе весьма солидный. Придворные вокруг трона трепетали.
У меня, признаться, тоже ползали по спине мурашки.
И вдруг Хапс открыл глаза, стукнул кулаком по подлокотнику трона и, обнаружив нашу группу в толпе придворных, уставился совершенно безумным взглядом на генерала Нивса и заорал:
- Почему? Почему они еще здесь? Повешу!
- Пощадите, - пролепетал заслуженный волкодав, падая на колени, пощадите.
- Немедленно на полигон - и за работу! - орал Хапс, не обращая внимания на генерала. - Нельзя терять ни минуты! Сверба в опасности! Пусть немедленно отлаживают своих саворбов! Немедленно! Грызи!
Тут все придворные, конечно, дружно взревели свое:
- Грызи! Дави! В порошок!
А нас быстро вывели из зала и потащили куда-то по ступенькам дворцовой лестницы.
Когда мы выходили из дворца, случилось происшествие, чуть не стоившее жизни штурману Григорию.
Надо заметить, что события последних дней изрядно подрасшатали наши нервишки и, что называется, мы все были уже на пределе, а тут один из свербских чиновников, увидев, что мы выходим из дворца, вдруг шагнул нам навстречу и, подскочив к Григорию, шагавшему впереди, вскинул руку, сжатую в кулак, к самому носу штурмана и заорал:
- Свербит! Григорий вздрогнул от неожиданности, решил, очевидно, что его собираются бить, и с завидной быстротой сделал чиновнику подсечку и скрутил руки за спиной. Мы еще не успели сообразить, что произошло, как на штурмана набросилась охрана. После непродолжительного сопротивления нас повязали... Мысленно я уже готовился к вторичному посещению Большой Новой тюрьмы, на этот раз к экскурсии в обычные камеры... Однако подоспевший генерал Нивс успокоил охранников, показал им какие-то бумаги и очень оперативно замял инцидент. Уже в кабине вездехода по дороге на полигон заслуженный волкодав популярно объяснил нам, что встреченный нами чиновник не собирался нападать на штурмана, отнюдь, он всего лишь дружески поприветствовал Григория.
Оказывается, воэглас "Свербит!" и кулак, приставленный к носу встречного, - всего лишь широко распостраненное среди жителей Свербы дружественное приветствие, что-то вроде принятого на других планетах "Здравствуйте!" или "Как поживаете?". Сами же возглас и жест в совокупности переводятся, по словам генерала, как выражение крайней преданности громдыхмейстеру и стремление положить жизнь, свою и встречного, за интересы Свербы.
Григорий после разъяснений генерала вяло оправдывался:
- Ведь нам никто не объяснил все эти причуды местной экзотики. С подобным приветствием мы сталкиваемся впервые. Тип этот подскочил ко мне, сует кулак чуть не в нос и кричит: "Свербит!" А я откуда знаю, что у него там свербит? Мне и размышлять-то было некогда. Теперь-то понимаю, что "свербит" в данном случае производное от названия планеты Сверба...
- Ты уж поосторожнее, Гриша, - успокаивал штурмана Прохор, - чужая цивилизация, с местными обычаями еще плохо знакомы... Глупостей наделать легко, а исправить их, сами знаете, не всегда удается.
Всю дорогу до полигона я размышлял о нашей судьбе и приходил к неутешительным выводам. Главное же, что мучило меня, - это непонятная пассивность моих товарищей. Признаться, от капитана я не ожидал такого олимпийского спокойствия. Ведь что ни говори, над нами на Свербе совершали одно насилие за другим: и запугивали, и уламывали, а теперь везли на какой-то полигон неизвестно с какой целью. Может, мы и живыми-то с этого полигона уже не выберемся, а Прохор благодушно дремлет на сиденьях... Я посматривал на хмурые лица штурмана и кибернетика и не понимал, что же с нами происходит? Почему мы не протестуем, не боремся, а с какой-то овечьей покорностью судьбе потакаем идиотским замыслам различных громдыхмейстеров и всяких нивсов? Уже ночью в домике, куда нас поместили, прислушиваясь к шагам часовых за дверью, я тихо спросил капитана, что с нами будет, и высказал ему свои недоумения.
Булкин цыкнул на меня и посоветовал спать. Степан же, слышавший мои рассуждения, довольно резко заметил:
- В помещении отличная слышимость. Тимофей, не ломай голову над задачей, условия которой тебе неизвестны.
- А тебе, Степа, условия известны? - обиделся я.
Степан фыркнул:
- Естественно, всего я не знаю, но кое-какие предпосылки для оптимизма, по-моему, уже есть.
- Парни, на этой дурной планете слишком быстро темнеет. Завтра потребуется много сил - надо отдыхать, отсыпаться, - примирительно сказал Григорий и подмигнул мне, предостерегающе помахав рукой. - Тимоша, не считай себя лучше других - это заблуждение. И еще, старина, больше доверяй товарищам, ясно?
- Вполне... Но я хотел бы...
- Никаких но! - оборвал меня капитан. - Сколько повторять? Спать! А завтра будешь трудиться на благо Свербы и громдыхмейстера - трудиться на совесть! И помни, у нас пока нет другого выхода! Все понял?
- Как не понять? Гасите свет... - проворчал я, кутаясь в одеяла.
И хотя, надо признаться, из разговора с друзьями я ничего нового не узнал, самочувствие мое немного улучшилось. Раз Степан разглядел в нашем безрадостном существовании какие-то проблески надежд, раз капитан и штурман его поддерживают, значит, еще не все потеряно. Со временем, видимо, что-то изменится к лучшему. Но что? Как нам удастся выкрутиться и вырваться со Свербы, как мы спасемся от всех этих заслуженных волкодавов и громдыхмейстеров? Я себе этого не представлял.