Это решение было тотчас исполнено, и свадьбу справили с великим торжеством. В скором времени новый король, известившись от жены, что наследовал державу благодаря ее молитвам и обетам по совету Джуллы, приказал, чтобы юноши вместе с Джуллой и Акель немедленно вернулись, ибо по великости оказанного ему благодеяния намеревался достойно их наградить. Но известившись, что те, хотя осведомлены о смерти тирана и всем последовавшем, все же страшатся вернуться, он отправил за ними послов, с ручательствами которых те вернулись к новому королю.
Джулла рассказала ему всю историю с самого начала, и он, воздав вышнему Богу бесконечную благодарность, намеренный исполнить обет жены, немедленно вместе с нею принял веру Христову. То же самое сделали и его советники из-за увиденного ими чуда, и в скором времени все люди в его городах и областях приняли крещение. Снова справив свадьбу по обряду Римской церкви, король пожелал, чтобы Джассемен, бывший причиною его возвышения, взял в жены Акель, верную подругу Джуллы. Было объявлено о великом и пышном празднестве, на которое люди стекались даже из отдаленных областей; а по его окончании король наградил Феристено и Джассемена великими богатствами. Король с женою, вместе ведя христианскую жизнь, непрестанно воздавали вышнему Богу бесконечную благодарность за оказанное Им благодеяние.
К Берамо уже вполне вернулось прежнее его здоровье, и, когда закончил шестой рассказчик, он приказал своему мажордому, чтобы на следующее утро, в воскресенье, в ранний час весь его двор, облаченный в золотое платье, отправился в седьмой дворец, который был разубран золотом[25]. Бароны выслушали приказание владыки, и каждый поспешил повиноваться. Сам он, бывший в великом удивлении от того, что приключилось из-за жестокого и нечестивого приговора, вынесенного Феристено свирепым тираном, как только забрезжил новый рассвет, сев на коня, ибо совершенно выздоровел и не имел больше нужды путешествовать в паланкине, в третьем часу дня прибыл в седьмой дворец. Спешившись, он был встречен девушкой, что там обреталась, и, проведя с нею много времени в отрадных беседах и подкрепившись самыми изысканными яствами, велел последнему рассказчику начинать. А тот, находившийся неподалеку от особы властелина, внял приказу и, первым делом почтительно поклонившись, молвил так:
– Сир, я полагаю, прежние рассказчики повествовали о том, что приключилось с другими людьми, я же, напротив, расскажу вам о вещах, произошедших не с кем-нибудь другим, но со мною самим.
В краю моем, что зовется Кимо, в число прочих искусств, коим люди обыкновенно учат детей, редко кто не включает музыку; посему в этом ремесле там обретается много отменных искусников. И так как отец мой, хотя и жил в скудости, охотно тратил свои доходы на то, чтобы сделать меня равным в мастерстве моим сверстникам, в детстве я так прилежно учился музыке, что далеко превзошел всех сотоварищей. Видя, что в моем городе игра на лютне высоко ценится, и вложив в это всю свою душу, в короткое время я, изо дня в день все больше продвигаясь, превзошел всех отменным мастерством. Наставляя в этом искусстве многих из моего города, а также тех, кто приходил учиться из соседних краев, я зарабатывал большие деньги.
В ту пору случилось, что в нашем городе объявился старый купец, приведший с собой девушку, которая так превосходно играла на лютне, что в этом ремесле ей не нашлось бы равного в целом свете. Молва о том разлилась по городу и дошла до слуха владыки, который, будучи большим любителем музыки, велел старому купцу прийти к нему и, расспросив о качествах девушки, любезно просил привесть ее пред его очи. Купец на то отвечал, что эту девушку, по редким ее качествам, он почитает как дочь, и так как она решила вечно жить в целомудрии, он водворил ее в комнате, где ходят за нею четыре служанки, затем что она не желает выходить оттуда, проводя весь день в молитвах и упражнениях добродетели. Посему он смиренно просил, чтобы король, если хочет слышать ее игру, оказал ему милость отправиться в ее покои, ибо там он сможет оценить превосходное ее искусство к ее удовольствию и с полным удобством. Владыка, услышав, отчего девушку трудно вывести из дому, решил по наступлении ночи отправиться к купцу в сопровождении лишь одного дворянина.