– Идите братья, не могу я больше, одолевает слабость меня. Я передохну и вас догоню.
– Нет, Лопух. Брата своего мы одного не оставим, – ответил ему Бодяк и закинул брата на плечо.
Шёл вперед Чертополох за сиянием золотым, да упал без сил на камень горный и подняться уж не мог. Бодяк подхватил старшего брата и на второе плечо положил его. Поднимался в гору он, вслед за березкой. Маленькие крылатые дети кружились возле него, посмеиваясь. Смыкались глаза у Бодяка, но мотнет он головой и сон отходит. Крылатая девочка уселась в волосы его и сказала:
– Приляг, отдохни.
Молчал Бодяк. Тяжелы были братья. Крылатые дети летали над головой, смеясь над ушами его. Махнул головой Бодяк и скинул девочку с влас своих.
– Оставь заботы свои, приляг с братьями и поспи, – говорила крылатая.
Упорно шёл Бодяк в гору. Не унимались дети, кричали и шутили.
– Тяжело тебе, так оставь ношу здесь и иди налегке, – зашептала на ухо девочка.
– Твоё счастье, что руки заняты мои, а то хлопнул тебя гадкую одной рукой, – ответил Бодяк.
Поднялся средний брат на гору, чумные дети возмущались и галдели. Опустил Бодяк на землю братьев, да взмахнул рукой и разлетелись надоедливые дети, спрятались кто куда. Тихо стало, лишь ветер шумел. Улыбнулся Бодяк, оглянулся, а братья уж встали.
– Спасибо, брат, – хлопнул по спине его Чертополох.
– Силён ты брат, в такую гору нас поднял! – воскликнул Лопух и положил руку на плечо брата.
– Идёмте братья, – сказал Бодяк.
– Ты верно брат устал, теперь наша очередь тебя нести, – сказал старший.
– Спасибо, братья. Но ещё я полон сил, не забывайте я Бодяк, самый выносливый из трав, – ответил средний брат.
Спустились братья к лесу. Тихо было в лесу. Зверки все попрятались.
– Эй, Мышь, чего вы все спрятались? – спросил Лопух.
– Холод идёт. Голод идёт. Стужа закляла Рощу березовую. Злая баба хотела березовую силу получить, да не одолела Рощу и от злости закляла нас на холод вечный, – отвечала Мышь.
– Вот напасть! – восклицал Лопух.
– Прячьтесь! – крикнула Мышь и исчезла в норе.
Налетела на братьев метель. Вмиг сковал лёд всё живое.
– Не стойте братья! Замерзнем! – крикнул старший брат.
Средь снежного бурана мелькало золотое сияние березки. Напролом, сквозь бурю снежную, шли братья. Холод пробирал до костей. Снег заметал. Бодяк отставал. Подхватили его братья и повели под руки.
– Что-то подустал я, братья, – сказал средний брат.
– Немудрено, – ответил старший брат.
– Лихо, братья. Вот злая баба! – негодовал Лопух.
По колено намело сугробов. Уж не виден стал свет золотой. Заметало братьев.
– Эх, не видно не зги! – воскликнул Чертополох.
– Что делать, брат? – вопрошал Лопух.
– Идти, не останавливаться! – отвечал ему Чертополох.
А вьюга всё пуще становилась. Свистел злой ветер, снег проходу не давал, холод всё сильнее наступал на молодые тела трёх братьев. Бродили они в снежном плену.
– Пустите, братья, сам я пойду! Негоже меня тащить, есть ещё силы у меня! – восклицал Бодяк.
– Но коли можешь идти, иди, но худо будет, говори, – отвечали братья.
– Спасибо, братья, за помощь вашу, – сказал Бодяк.
Замерзали они, а пути найти не могли. Сквозь снежную пелену проглядывал золотой свет и исчезал.
– Верь мне, – тихо прошептал голос Ландыш.
Окутало братьев золотой теплый свет, словно покрывало. Согрелись братья.
– Следуй за мной, – послышался голос.
Пошёл Чертополох на мягкий смех своей любимой. Идти было легче и теплее братьям. Сила их вернулась к ним. Вышли братья к березовой роще и увидали Стужу злую. Бесновалась она, да приговаривала:
– Не видать тебе света солнечного, скуёт тебе лёд на века и силушка твоя умрет без солнца, – смеялась злая баба.
– Ах ты, буйная! Что устроила ты? Весь лес заморозила! Какая гадкая ты! Кто право дал тебе пугать народ сей? Угомони злость свою! – возмущались братья.
– А вы дети Луга, глупые младенцы! Сильнее я вас, упадите на колени предо мной, коли жить хотите! – злилась Стужа.
– Упадем мы на колени только пред предком нашим, мудрым Лугом, а не пред злой неугомонной бабой, – отвечал ей Чертополох.
– Сила твоя пуста, как слова без чувств, – отвечал Лопух.
– Уймись! Злость не помощник и не друг! – воскликнул Бодяк.
Засмеялась Стужа, злость сковала её, как лёд реки. Сквозь свист ветра послышалась песня Ландыш. Золотые нити закружились возле Стужи. Песня нежная словно первые весенние лучи разгладили морщинки на холодном лице Стужи, злой взгляд смягчился и предстала пред братьями женщина красивая, как снег под лучами лунными. Успокоился ветер, снег закружился в такт песни милой Ландыш.