– Зайдите – произнес Лукутин прилизывая ус к лысине.
– Валентин Кайратович
– А это ты Шестопалов, чего тебе нужно?
– Я Валентин Кайратович, знаете я… Шестопалов несколько раз прокрутил в голове что и как он будет говорить президенту, но волнение и стресс которые безудержно одолевали Шестопалова, после того как он побывал в курилке, брали своё, и зайдя к президенту он как на зло разволновавшись особенно сильно напрочь сбился с мыслей. – Я же ведь всегда за вас был Валентин Кайратович, всегда, я никогда бы и не подумал даже ничего, ну этого самого, и тем более ни в коем случае не сделал бы. Ну вы же знаете.
– Шестопалов, ты чё пьяный что ли?
– Да я нет, я Валентин Кайратович хотел сказать…
– Так всё иди отсюда
– Я не…
– Не хватало мне ещё твой пьяный бред на ночь глядя слушать -прокричал Лукутин. -Пошел вон!
– Шестопалов вышел и закрыл за собой дверь. Он хотел рассказать президенту что он верен ему, что кто-бы там что не говорил и как бы не хотел на него навести какое-то подозрение, что в его преданности не может быть никаких сомнений. Шестопалов много чего хотел сказать президенту, но увы это не удалось. Прежде они с президентом часто разговаривали по душам вечерами, но сейчас, после того как президент накричал на него, Шестопалов решил что он впал в президентскую немилость, и скорее всего это было той же причине по которой про него наводили справки. Наверное на меня поступил какой-то лживый донос, подумал Шестопалов.
Президентский кортеж утром следующего дня, выехав из Кремля, на огромной скорости несся в сторону Государственной думы. Лукутин ещё накануне принял решение ужесточить меры борьбы с реакционно настроенными гражданами, оппозиционерами, и всеми прочими критиками его правления. Для того чтобы обеспечить это ему была нужна правовая база, выехав из Кремля президент направлялся в думу чтобы выступить перед подконтрольными ему депутатами, и попросить их принять все необходимые ему для начала репрессий законы.
Кортеж добрался до думы быстро, но как только он остановился у здания, случилось непредвиденное. Появившись словно из неоткуда огромная толпа демонстрантов обступила кортеж со всех сторон. Милиция и президентская охрана, которые были в меньшинстве, оказались не готовы к этому. Толпа окружила кортеж, а некоторые люди даже легли под колеса президентского лимузина, чтоб тот не двинулся с места.
– Негодяи, подонки, я их всех отправлю в тюрьму! -кричал разъяренный Лукутин.
– Валентин Кайратович я уже вызвал ОМОН, они скоро будут здесь. Быстро доложил Шестопалов.
– Это всё ты виноват, ты мой начальник охраны и ты должен был всё это проверить, прежде чем вести меня сюда. Можешь с завтрашнего дня начинать искать себе новую работу, и будь готов к тому что к твоей халатности возникнет интерес у правоохранительных органов. Гневно, с налитыми злостью глазами, яростно крича и шипя выговорил Лукутин.
Шестопалов и так находившийся на нервах, теперь стал убежден в том что его наверняка скоро арестуют. Неровен час он ещё обвинит меня в том что я сам этих людей сюда собрал, подумал Шестопалов. Теперь точно в тюрьму посадят, этот гад плешивый постарается.
– Я тебе покажу интерес со стороны органов, только не правоохранительных, а тех что в твоем организме, старый козел! – крикнул Шестопалов сидевший на переднем сиденье президентского лимузина, а после разблокировал двери автомобиля.
Собравшиеся вокруг машины толкали её, били, и постоянно с силой дергали за дверные ручки. Через секунду после того как Шестопалов снял блокировку дверей, дверь в салон лимузина распахнулась и Лукутин оказался во власти толпы.
Генеральный прокурор Матвеев как и президент направлялся в Госдуму. Подъехав к думе он увидел массовую драку, милиционеры в касках и бронежилетах вместе с президентской охраной, одетой в строгие костюмы, пытались отбить у разъяренной толпы Лукутин. Президент находившийся в самом центре толпы был сильно избит, издалека было видно как он неуклюже старался укрыть от града ударов залитое кровью лицо. Он прикрываясь словно от дождя, прятал голову под лоскутами свисавшего с него разорванного пальто.
Увидев эту картину генеральный прокурор выскочил из машины и побежал к толпе. На бегу он достал из кармана ключи, на которых ещё со времен его службы в милиции словно брелок висел железный свисток. Матвеев стал свистеть в свисток что было сил, свистнув несколько раз он привлек к себе всеобщее внимание. Все замерли, а Матвеев окинув стоявших вокруг взглядом, встал перед толпой на колени. Матвеев был не случайным человеком на своём посту, он и Лукутин знали друг друга долгие годы, они дружили семьями, по тому то он и стал генеральным прокурором. Выбегая из машины Матвеев не знал что делать, но увидев окровавленное лицо президента он отчетливо понимал что его нужно спасать.