Но самыми необычными были головы Щитомордов, которые, словно черепица на крыше, покрывала твёрдая костяная чешуя. У них были самые крепкие головы на свете и самые сильные челюсти, как стальные тиски. По краю головы Щитомордов шли два ряда острых и длинных шипов, закрывающих короткую крепкую шею. И это придавало добродушным земледельцам весьма устрашающий вид. Оттого было так странно видеть их лежащими тут, таких слабых и беспомощных…
– Все эти холмы живые? – робко спросил Рулли, обводя взглядом поляну.
– Щитоморды, – поправил его Рок. – Всё это Щитоморды.
– Это сейчас мы похожи на старые перевёрнутые лодки, – хриплым голосом сказал Садовник, с усилием произнося слова. – Раньше мы были не такие! – Его глаза налились кровью, словно его мучила бессильная ярость.
– Не трать силы на гнев, – ответил ему Рок. – Их и так почти не осталось. Злостью делу не поможешь.
Но Садовник не мог совладать с собой. Он лежал здесь, на этой поляне, долгими тёмными вечерами рядом со своими умирающими товарищами и вспоминал недавнее прошлое, когда они были тут полноправными хозяевами. И сердце его наполнялось яростью, потому что он не мог ничего исправить!
Садовник был самым могучим из Щитомордов. Как Рок был предводителем Бронепанцирей, так Садовник был вожаком среди Щитомордов. Он направлял их в работе, поддерживал в трудную минуту, и именно к нему они приходили за советом. Поэтому он так тяжело переживал болезнь своего племени! Только он один ценой невероятных усилий тела и воли мог ещё вставать на ноги и даже двигаться. В эти редкие моменты он медленно, спотыкаясь и останавливаясь на каждом шагу, обходил свои владения, всматривался в неподвижно лежащих собратьев и как мог подбадривал их участливым словом или просто кивком. Когда же Садовник возвращался, он закрывал глаза и копил ненависть к невидимому врагу. Если бы он только знал, кто виновен во всех этих бедах! Он бы его непременно нашёл и сурово наказал! Но он не знал. И стоял сейчас как большой подбитый крейсер во главе своей потопленной флотилии…
Жукраф и Рулли переглянулись. Им одновременно пришла в голову одна и та же мысль. Рука Рулли быстро потянулась к бутылочке с Лунным молоком, висящей у него на шее. Но там уже почти ничего не осталось – на дне мерцало лишь несколько живительных капель. Этого бы едва хватило на маленький глоток. Рулли вспомнил, что всё молоко он потратил на Жукрафа и Порхающего Котика. Но у Жукрафа оставалась почти полная бутылочка Лунного молока. Ведь он вылил совсем немного, когда в Чёртовой Каменоломне лечил руку Рулли.
– Жукраф! – воскликнул Рулли. – Нам надо их обязательно вылечить. Смотри, как они мучаются. А Лунное молоко им точно поможет, я уверен!
– Рулли, одной бутылочки с молоком на всех не хватит, – покачал головой Жукраф. – Посмотри, сколько их здесь. – И Жукраф обвёл глазами лежащих на траве Щитомордов.
– Жукраф, откуда ты знаешь? – настаивал Рулли. – Может быть, и надо совсем немного, чтобы вылечить эту болезнь? Нужно спасти хоть кого-нибудь! Пожалуйста, давай отдадим им наше Лунное молоко.
Жукраф молчал. Он принимал какое-то решение. Наконец Жукраф наклонил голову и снял с шеи мерцающую ярким светом бутылочку.
– Я знал! – радостно воскликнул Рулли. – Я знал, что ты согласишься! Ты…
Но Рулли не договорил. Он увидел, словно во сне, как Жукраф хватает бутылочку и… со всей силы кидает её об землю! Прозрачная склянка упала, с лёгким звоном разбилась и брызнула во все стороны сотнями мерцающих осколков. Лунное молоко вылилось и растеклось по земле сверкающей лужицей.
– Что ты наделал, Жукраф! – в ужасе закричал Рулли. – Теперь мы уже точно никому не поможем!
Но Жукраф не обращал на него внимания. Он пристально смотрел на то место, где разбилась бутылочка, словно чего-то ожидая. Рулли тоже стал смотреть на блестящую молочную лужицу. Внезапно он увидел, как от неё отделилась маленькая искорка и поднялась в воздух, потом ещё одна и ещё… Очень скоро над осколками разбитой бутылочки кружилось уже целое искрящееся облако.
– Никогда не видел, как это работает! – с восторгом произнёс Жукраф.
А сверкающее облако света всё разрасталось и увеличивалось, превращаясь в мерцающий разноцветный вихрь. И вдруг в его глубине показался тёмный силуэт. Он всё приближался и приближался. Облако засверкало ярче, заклубилось, расширилось, и из него один за другим выскочили Слонабочка, Жукорог и Колорадский Лев. Светящееся облако озарилось последней ослепительно-яркой вспышкой и исчезло так же внезапно, как появилось.