Это прозвучало, как гром. Я молча хлопала глазами, не зная, что ответить на такое признание. Что сказать?..
- Я… я очень тебя ждала. Не верила, что приедешь, но ждала.
Мне показалось, что в груди все завязалось в тугой ком. Стало трудно дышать. Мы стояли и смотрели друг на друга, кажется, целую вечность. Потом Том протянул руку и, переплетя мои пальцы со своими, покачал головой.
- Ты замерзла. Надо вернуться в лагерь.
- Я не…
- Даша, я же вижу. Идем.
Он потянул меня за собой вверх по овражному склону, и я последовала за ним безо всякого протеста или сопротивления. Да что со мной происходит?! Веду себя, как… да что уж там, как влюбленная дурочка.
До лагеря мы шли молча. Том периодически оглядывался на меня, а я смущенно улыбалась в ответ. Выйдя на поляну под лагерем, мы услышали шум, доносящийся сверху. Точно – чадыр освещён изнутри, народ будет сидеть там, скорее всего, до утра. И, раз так хорошо слышно, выход из нашего «фигвама» открыт, а, так как он выходит на главную тропу, незамеченными мимо пройти не получится – другой дороги в лагерь нет. Хотя…
- Ты хочешь к ним присоединиться? – Том остановился у начала тропинки, ведущей вверх по склону.
- Нет. Но мы можем сделать так, что они нас не заметят… - я ухмыльнулась в темноту, вспоминая обходной путь.
- Тогда чего мы ждем?
Черт возьми, я уже начинаю бояться такой его улыбки!
Обойдя вокруг стоящий на подошве горы лагерь, мы зашли в него с другой стороны. Обычно тут никто не ходит – только если «старички» в деревню – больно уж склон неудобный, с кучей камней, которые днем-то не очень в папоротнике разглядишь, не то, что в темноте.
Я споткнулась об один из камней и забористо выругалась на «великом и могучем». Сняв тапочек под обеспокоенным взглядом Тома, я обнаружила, что рассекла палец. Вот проклятье! Больно-то как…
- Иди сюда, я тебя…
- Даже не думай – вместе грохнемся. Дойдем до палатки – откопаю аптечку и заклею пластырем. Пошли! – я повела Тома вверх, теперь выбирая дорогу куда аккуратнее. Не хватало еще раз споткнуться…
Добравшись до палаток, я раскрыла полог Алискиной палатки и обнаружила ее отсутствие. В чадыре сидит, ну и хорошо. Допрос устроит утром, а не сейчас.
Покопавшись в своем рюкзаке, я вспомнила, что свою аптечку оставила в хоз.палатке, а в Алискином рюкзаке леший ногу сломит, да бородой запутается…
- Нашла пластырь? – Том присел рядом с выходом, из которого живописно торчали мои ноги.
- Нет, сейчас у Алисы посмотрю…
- Не надо – у меня есть. Давай, выбирайся, будем тебя лечить.
Старясь опираться на пятку и не задевать пораненный палец, я вылезла из палатки и оглянулась. Том расстегнул полог моей-своей палатки и протягивал мне руку, приглашая внутрь.
Черт. Моя ж палатка, чего мне так неудобно-то?
Я тряхнула волосами, отгоняя смущение, и сделала два неуклюжих шага, преодолевая расстояние между входами. Сбросив тапочки, я аккуратно забралась внутрь и отметила про себя, что Том умеет создать уют. Он оставил нетронутым мой «ловец снов», организовал пространство палатки рационально и аккуратно. Не то что у меня – вечный бардак…
- Давай сюда свою ногу! – он забрался следом, включил фонарь и выудил из пластикового чехла полоски пластыря и пузырек с какой-то жидкостью.
- Это что такое? – я с подозрением уставилась на флакончик.
- Антисептик. Надо же ранку обработать.
Я зашипела от прикосновения ватного диска, смоченного в этой резко пахнущей жидкости.
- Тихо, потерпи, - Том подул на мой палец, заставив меня захихикать, и заклеил ранку широким пластырем. – Вот и все, совсем не больно!
- Спасибо, доктор! – я уже вовсю веселилась – уж больно комично смотрелась вся эта «больничка». – Теперь можно и…
- Даша, не уходи.
Все веселье с меня как ветром сдуло. Я подняла глаза на Тома, и мне стало не по себе. В неровном свете фонаря его глаза мерцали так же, как там, в лесу. Только здесь не было луны, а был свет маленькой электрической лампочки. Он протянул руку и выключил фонарь, убирая его себе за спину.
- Просто не уходи. Сегодня же ночь Ярилы, ведь так?..
- Да, так. Том, я…
- Ты ведь выбрала меня сегодня. Я ни о чем не прошу тебя больше. Просто останься сегодня со мной. Ты останешься?
Я не видела в темноте палатки его лица, только очертания фигуры – более темные, чем окружающее пространство. Уйти сейчас? Легко. Только что я этим докажу? И кому? Остаться?.. Зачем? Он просит меня об этом… И я - ведь правда - сама выбрала его этой ночью. И выбор был угоден богам… И венки не утонули…
Я сидела, вытянув спину прямо, и боялась пошевелиться. Хотелось одновременно выскочить из палатки и убежать в лес, подальше, чтобы спрятать пылающее лицо, и отдышаться, и… Остаться. Взять и остаться, не думая о том, что будет дальше.
Видимо, мое молчание и неподвижность Том принял за руководство к действию. Я ощутила его руки на своих плечах и последовала за ними, оказавшись прижатой к его груди. Стало как-то уютно и совсем не страшно… И сбежать уже совершенно не хотелось.
- Даша… – тихий шепот раздался у меня над ухом, и я ощутила, как его пальцы зарываются мне в волосы. Хорошо, что я не стала их стричь…
Я запрокинула голову и улыбнулась, ощутив дыхание на своей щеке. Теплые губы легко коснулись скулы, уголка моей улыбки… Руки Тома крепче сжали меня, и я обняла его в ответ.
Звук рынды отдавался в моей голове так, как будто она сама была колоколом. Не пила же вчера, так какого… Вчера! И лежу я…
Я распахнула глаза и резко приподнялась, оглядываясь вокруг и оглядывая себя. Мамочка…
Я находилась в своей палатке и была закутана в большой серо-синий спальник. Вместе с Томом закутана. И лежала я, собственно, у него на плече. Бегло оглядев себя, я обнаружила, что платье и все остальное, коего было совсем немного, на месте. Так же, как и брюки Тома. Фууух…
- Ты проснулась? – Том смотрел на меня из-под полуприкрытых ресниц и улыбался.
- Вроде да. Вчера… - я почувствовала, что снова краснею. Да твою мать!
- Что вчера? – он приподнялся на локте.
Я отвернулась, не зная, что ответить и куда спрятаться от его взгляда. Откровенного и понимающего одновременно. Ничего же не было. Но… я осталась.
- Вчера все было так, как и должно было быть. Иди сюда, - он протянул руку, заваливая меня обратно на спальник и нависая сверху. – Знаешь, безумно приятно спать в обнимку с богиней весны.
Возразить, что богиней я была всего одну ночь в году, мне не дали. Потому как я не стала задумываться, ответив на поцелуй.
- Надо вставать – завтрак скоро, - я с неохотой высвободилась и поднялась, пытаясь привести в порядок волосы. – Представляю, как народ отреагирует на то, что мы выберемся из одной палатки…
- Какая разница? Я думаю, они еще ночью все обсудили, - Том потянулся и выудил откуда-то из-под спальника свою футболку. Интересно, когда он вчера успел ее снять?..
Из палатки мы выбирались под кучей любопытных взглядов. Я нырнула к себе с намерением переодеться и расчесать спутанные с ночи волосы. В палатке обнаружилась Алиса, вцепившаяся в меня почище коршуна.
- Ну, как? – глаза подруги блестели нездоровым любопытством.
- Что – как? – я ответила недоуменным взглядом, тщательно пряча улыбку.
- Как ночь провела?! Видела бы ты, что вчера было, когда Том тебя в лес утащил!
- А что было? Шеф?..
- Да шефу-то что? Ты бы Сереженьку видела! Его парни еле удержали, чтобы за вами не пошел! Так что было? – Алиска теребила в руках носок, который собиралась надевать, да забыла, увидев мою физиономию.
- Цветок папоротника искали! – я показала ей язык и стянула платье.