За завтраком мы сели не как обычно – друг напротив друга, а рядом. Алиска хитро ухмылялась, шеф поглядывал на нас с нескрываемым ехидством, остальные просто пялились. Кроме Сережи. Увидев, что мы уселись рядом, он бросил ложку в миску, расплескав кашу, и молча вышел из-за стола. Останавливать его никто не пытался. Надо будет поговорить с ним – какого черта он так себя ведет? Отродясь за ним такого не наблюдалось.
Дежурные притащили десерт – печенье. Много печенья.
Ха!.. А ведь завтра дежурю я, Том и еще кто-то из практикантропов… Весь день мы с ним будем в лагере… Куда бы умудриться сплавить практиканта?..
========== 11. Клавиши неба. ==========
По клавишам старого клавесина
Так нежно порхают твои ладони,
А за окном дождик и ветер сильный,
И смех, и чья-то боль,
И я, улыбаясь тебе сквозь слезы,
Плечо твое тихо губами трону,
А ты мне ответишь: “Нет, это не Моцарт,
Нет-нет, это мы с тобой”…
А. Костюшкин.
Надо мной возвышались трехметровые земляные стены, и моим самым большим желанием на данный момент было - стащить прилипшую к спине майку. Еще и грязную, ко всему прочему. Но под майкой у меня ничего не было, да и подставлять кожу палящему солнцу было нежелательно.
В очередной раз кинув взгляд на полузакопанных обитателей могилы, я подавила вздох и вернулась к зачистке. Вот почему всегда, когда попадается множественное захоронение, шеф запихивает в могилу меня и Алису?! Лиса как раз сидит на другом конце этой ямы и смотрит на мена убитым взглядом - ее тоже достала эта жара. А нам еще копать и копать, до вечера - пока не зачистим до идеала, чтобы можно было внести курган в документацию и спокойно извлечь находки. Даже обедать придется на раскопе - беляшами с рынка. Ладно, не в первый раз…
- Дашка, я все-таки не понимаю, как так. Вы же вместе ночь провели! В одной палатке! - Алиса отбрасывает прядку челки назад и смотрит на меня, качая головой. Прядка возвращается на прежнее место, заставляя подругу фыркнуть.
- И что? Обязательно при этом заниматься сексом? - я устало повела плечами, разминая спину. Тяжко оно - так сидеть.
- Блин, Дашка, я тебя сейчас стукну, честное слово! Он тебя на руках в лес на глазах всего отряда утащил, а ты! - Лиска возмущенно фыркает, вызывая у меня улыбку. Беспокоится, блин. А сама-то…
- Лис, я же уже говорила… Ну, не могу я так! Блин…
- Так, барышни, довольно секретничать, вылезайте отдыхать, а то два часа без перерыва сидите, - голос шефа, раздавшийся сверху, заставил нас заткнуться и задрать головы. - Выбирайте парочку парней, что с вами на день останутся, и дуйте в лагерь. Поедите - и обратно. Вперед!
С благодарностью посмотрев на Палыча, проявившего несвойственный ему гуманизм, мы аккуратно взобрались по алюминиевой лестнице, стоящей у одной из стенок.
- Чего, Волосатого с собой заберем? - Алиска заговорщически подмигнула мне.
- А второго кого? - я перевязала распушившийся хвост и звучно хрустнула шеей, возвращая позвонки на “законное” место.
- Тома, кого же еще. Пусть пороху понюхает, - в глазах подруги танцуют искорки. - Я тебе вообще предлагаю в разведку его утащить, чтобы понял, почем фунт лиха. А то живет в лагере, как у Христа за пазухой, девушек по лесам таскает…
- Жестокая ты женщина, мать! - я расхохоталась, поняв, в какую сторону клонит Алиска.
- А то!
Под завистливыми взглядами остальной части отряда мы вчетвером двинули в лагерь. На самом деле, я люблю так работать - да, весь день, считай, вкалываешь, но вечер - самое благодатное время, свободен. С учетом того, что я завтра дежурю, оно особенно здорово.
Пообедав на скорую руку, переодевшись и набрав воды, мы двинулись в обратный путь. Полуденный воздух становился каким-то вязким, тягучим… Похоже, к вечеру будет гроза.
Добравшись до раскопа, мы увидели, как народ разворачивает здоровенную палатку, подаренную отряду в прошлом году и используемую нынче для защиты раскопа от непогоды. Правильно - такой бандурой только могилы накрывать. Потому как жить в ней просто немыслимо.
Не ошиблась я, значит - шеф тоже грозу чует. И что-то меня это нифига не радует, потому как ошибается он крайне редко.
А еще меня не радует то, что Том все утро молчит. Ходит за мной, как приклеенный, ну, за исключением “посиделок в могиле”, и молчит. Как показывает практика, ничем хорошим это не заканчивается. А самой вроде и хочется что-то сказать, а что - сама не знаю. Еще и народ пялиться начинает, когда рядом стоим…
- Чего замерла? Держи саперку*, - Серега протянул мне мою “именную” лопату. Под себя делала - черенок укоротила, и точила исключительно сама.
- Ага, спасибо, - я взяла у него лопату и уже собралась отправиться обратно к косточкам, как была поймана за руку.
- Даш, я не хочу вмешиваться в твою личную жизнь, но…
- Вот и не вмешивайся. Пусти! - я вырвала руку и быстрым шагом направилась к остальному отряду.
- Даша, все в порядке? - о, голос прорезался. Том смотрел на меня с легким беспокойством. И, неожиданно для себя, я уловила в его голосе нотку… ревности? Да ладно!
- Да, нормально. Рабочие моменты, - я криво улыбнулась и отвернулась к могиле. Черт тебя подери, да что происходит?! Чувствую себя героиней какого-то дурацкого сентиментального романа… Алиска абсолютно права, но одно дело - признать это, а другое - сделать. Две большие разницы, как говорят в Одессе…
- Слышь, Дашка, пусти меня в могилу, а? Надоело наверху тусоваться! Да и ты передохнешь от сидения на корточках, - появившийся откуда-то сбоку Сашка, за свою прическу когда-то получивший прозвище “Волосатый”, кивнул на зияющую в земле яму.
- Чего это тебя на косточки потянуло? Крайний раз ныл так, что вытащили оттуда, лишь бы заткнулся, - я с усмешкой разглядываю Сашкину физиономию. - Чего Алису не попросишь?
Вопрос был провокационный. Даже очень.
- Дашка, блин!
- Да лезь на здоровье, я наверху покантуюсь. Все равно через час взвоешь!
- Не взвою!
- Посмотрим!
Через десять минут слегка удивленная Алиса наблюдала, как по лестнице вместо меня спускается Волосатый. Задрав голову наверх и погрозив мне кулаком, она беззлобно выругалась на мою хитрющую физиономию. А не все коту масленица! Не все тебе мою личную жизнь устраивать!
Я приняла из могилы первое ведро с отработанным грунтом и потопала к отвалу, на котором бодро шуровал лопатой Том.
- Дай сюда немедленно! - Том бросил лопату и отобрал у меня ведро. - Ты с ума сошла, такие тяжести таскать?!
Ну вот те раз, что называется.
- Том, я восьмую экспедицию их таскаю, и ничего! - я улыбнулась, прищуриваясь на солнце. - Нормально все!
- Не нормально. Лучше позови меня, когда они наберут следующее.
- Слушай, мне безумно приятно, что ты обо мне так заботишься… - я на секунду замолчала, подбирая слова. - Но я не сахарная барышня! Я археолог, и эту работу делаю уже не первый год! Более того, я представляю тяжесть того же ведра с землей, когда беру его в руки. Том, не надо меня опекать, как фарфоровую статуэтку…
- Я просто не хочу, чтобы ты…
- Да понимаю я, Том! Но я начинаю дико беситься, если со мной начинают сюсюкаться или не дают делать то, что мне нравится. В том числе и физическую работу. Не обижайся, но…
- Даш, не надо. Я понимаю.
Том вернул мне пустое ведро и отвернулся, поднимая лопату. Я вздохнула и отправилась обратно к могиле, где меня уже ждало следующее ведро. Ну вот зачем я ему это сказала?! Сказала-то правду, но на душе один черт паршиво.
Следующие часа полтора мы работали молча. Я тащила к отвалу очередное ведро, когда налетел первый порыв ветра. Следующий тоже себя ждать не заставил. Посмотрев в направлении их источника, я от души выругалась и, вывалив землю, заорала на весь раскоп: