Я уставилась на водителя непонимающим и чуть осоловелым взглядом.
- Куда смотреть-то? Или я проспала дозаправку?
- Одну проспала. В зеркало посмотри.
Я перевела взгляд на здоровенный лопух зеркала заднего вида и забористо выматерилась. Не поверив глазам, открыла стекло и высунула голову, чтобы убедиться, что мне не привиделось. Позади нас половину неба занимала огромная туча. Она была не темно-серой или синеватой, какими обычно бывают грозовые тучи. Она была иссиня-черной и ничего хорошего в себе не несла. К тому же, она очень бодро нас догоняла.
Тело тучи прорезала извилистая молния, вдалеке громыхнуло. Вот черт. Надо добраться до какой-нибудь деревни и поставить машину на твердой поверхности. Ехать в грозу категорически нельзя – не дай бог со склона поток пойдет, да и просто дорога может «уйти из-под колес». А в деревне и самим будет где спрятаться – местные жители не бросят на улице. Но пока никаких поселков в поле зрения не наблюдалось.
Я вытащила из кармана телефон и включила его, тихо прося духов, чтобы остатков батареи хватило на работу навигатора, и чтобы над нами висел хоть какой-нибудь спутник. Спутник нашелся, да и навигатор не подвел. До ближайшего поселка, в котором мы точно сможем встать на вынужденный прикол, было примерно двадцать шесть километров. Наша задача – успеть туда вперед тучи. С учетом того, что приближается она со скоростью, видимой невооружённым глазом, я скорректировала эту задачу до «добраться так, чтобы не смыло и не унесло».
Дядя Вова прибавил газу, и машина взревела. Я открыла заднее стекло кабины и прокричала в открытый передний тент, откуда на меня смотрели обеспокоенные лица парней:
- Нас гроза нагоняет, держитесь! До поселка доедем и заночуем.
Серега встал, и, аккуратно добравшись до заднего борта, отогнул край тента. Я отчетливо услышала: «Вот блять!», прежде чем он вернулся на место.
- Мы не успеем!
- Нам, главное, до бури успеть, если дождиком намочит – не страшно! – я прокричала это преувеличенно бодро, и если остальные мне поверили, то Серега, не раз видевший горные бури, покачал головой. Да не успеем мы, скорее всего, до начала дождя. Но кто сказал, что стараться не стоит?!
Гроза нагнала нас всего за три километра до поселка. Ветер ударил в кузов грузовика, и я ощутила, как машину ощутимо качнуло. Е-мое, а нам еще гору обогнуть! Посильнее порыв на повороте поймаем – можем и с дороги улететь! На стекло упали первые капли, и это не предвещало ничего хорошего – следом за первыми каплями вода, падающая с неба, обычно превращается в сплошной поток, запросто тащащий за собой здоровенные камни. Да даже не здоровенные – мало приятного.
Машина с ревом ворвалась в деревню, а следом на ней шел фронт бури. Остановившись у магазина, я выпрыгнула из кабины и кинулась внутрь – проситься переждать грозу. Хозяин посмотрел на меня, как на ненормальную, но внутрь пустил. О своем решении он пожалел уже через десять минут, когда из пелены дождя, ставшей сплошной, вынырнули семеро парней во главе с мужчиной неопределенного возраста в куртке неопределенного цвета. Другой куртки, кстати, я у дяди Вовы за восемь лет так и не увидела.
Мы столпились у окна, вглядываясь в серые струи, бьющие в мутноватое стекло. Машину ребята припарковали у стены магазина с подветренной стороны, смыть или сдвинуть порывами ветра вроде не должно. Тенты закрепили максимально прочно – надеюсь, не зальет. Разгружать ГАЗ в грозу было еще худшим вариантом, нежели оставить так, как есть – точно намокнет.
Гроза бушевала уже час и не собиралась прекращаться. Хозяин магазинчика прекратил испуганно на нас коситься и начал расспрашивать, откуда едем и куда путь держим. Узнав, что мы археологи и едем из разведки, он выругался по-алтайски и заявил, чтобы мы выметались, как только закончится дождь. Он бы и раньше нас, разорителей могил предков, выгнал, да дверь откроешь – воды набросает. О ночлеге можно не спрашивать. Более того, в этой деревне, после таких его слов, нас никто на порог не пустит. Придется отъехать подальше от деревни, свернуть в лесок и спать в машине.
Туча ушла только минут через сорок. Все это время я затылком чувствовала напряжение и враждебность, обращенное на нас этим пожилым, и в общем-то неплохим мужчиной. Считать нас разорителями могил – его право. И не объяснишь же, что те курганы, которые мы копаем, никакого отношения ни к алтайцам, ни к их предкам не имеют. Одна история с «Алтайской принцессой» чего стоит…
Выйдя на крыльцо, мы увидели перед собой плещущееся море дождевой воды. Е-мое, если в деревне так, что же в лесу будет?! Как заедем – так и не выедем…
Дядя Вова велел нам оставаться на месте, снял кроссовки и побрел по щиколотку в воде. Машина сиротливо стояла за углом и смотрела на нас грустными глазами фар. Я почему-то нежно люблю этот здоровенный поджарый грузовик, которому лет на десять больше, чем мне. На нем я объездила весь Алтай, путешествовала по тайге Приангарья, бороздила степи Барабы… мы с ним как старые друзья, съевшие пуд соли и тонну каши.
ГАЗ с утробным рыком тронулся с места и, рассекая волны колесами, подрулил к крыльцу. Парни залезли назад, аккуратно пробравшись в щель между кабиной и кузовом, а я почти прыжком вскочила на подножку кабины и юркнула в предусмотрительно открытую дядей Вовой изнутри дверь.
- Спасибо вам! – я высунула голову из кабины и помахала нашему спасителю. Алтаец сплюнул в воду и ушел обратно в дом. Ну, дело хозяйское.
Дядя Вова принял решение не вставать на ночлег, а двигаться в ночь. Медленно, аккуратно, но двигаться – после такой грозы это самое безопасное, что мы могли сделать. И нам оставалось только надеяться, что дорожное полотно нигде не пострадало.
Дорога была тяжелой. Мне жутко хотелось спать – адреналин выветрился из крови, и навалилась какая-то дикая усталость. Я подвинулась, пустила в кабину Серегу, и теперь он периодически пихал меня под бок, когда я в очередной раз пыталась уснуть. Я для него делала ровно то же самое. И мы в четыре глаза следили, чтобы уснуть не вздумал дядя Вова – тогда нам точно конец.
Рассвет мы встретили в Чемале, а это означало, что ехать осталось совсем чуть-чуть. Жутко хотелось есть, но еще сильнее хотелось оказаться в лагере. Там нас точно ждут. И там точно будет горячая утренняя каша и кофе. Будет Алиска, которая точно не дала уплыть моей палатке. Будет шеф, который укоризненно покачает головой, послушав о наших приключениях, вручит мне ноутбук и отправит писать отчет. Будет вспученная от дождевой воды мутная Катунь и мокрый раскоп.
Спустя полтора часа мы миновали Манжерок и свернули на родную лесную дорогу. Трава, обычно доходящая мне до пояса, была наполовину скрыта под водой. Вглядевшись в склон горы, я увидела несколько свежеповаленных деревьев. Ничего себе, как их тут потрепало… Преодолев этот последний километр, показавшийся мне самым длинным из всех, мы в ревом въехали по мокрой траве на подошву горы и встали рядом с Уралом. Я застегнула куртку, спрыгнула с подножки кабины следом за Серегой и направилась в сторону курящегося дымом чадыра. Раз в нем горит костер с утра пораньше, значит, все нормально – его не залило, и, если что, есть где высушить вещи. Дымом, правда, пропахнут, но это-то ладно…
Я вынырнула из-за крайних палаток и вышла на «лобное место» с нашим огромным камнем. Увиденное там заставило меня застыть на месте и постараться не открыть рот от удивления. Мне навстречу с кухни спешили Алиса, шеф и… Том с топором в руке, которым только что колол дрова на нашей видавшей виды колоде.