- Я? Понравился?!
- А что, здесь кто-то третий?
- Ну, просто, до тебя мне не говорили такие слова, - пожал плечами Селин, с таким видом, словно слова, которые ему наговорили, были про погоду. Мол, сегодня замечательная погода. На что Селин бы ответил: "Я удивлен, барышня! До вас мне никто еще не говорил таких прекрасных слов!"
- Ну, ты дурак, наверно. Поэтому тебе не говорил никто.
Ну, и на этом тема амурных разговоров (воркования между юношей и девушкой) как-то взяла, да и закончилась. Так, словно не начиналась вовсе. Они шли вдвоем, в сторону дороги, так, как будто являлись чем-то единым целым. Если бы не являлись, то шли бы так - он налево - она направо. Но ей нужно было до конца всё выяснить. Она не хотела приехать к себе домой и увидеть, что под ее окнами всё еще стоит тот придурок с автоматом Калашникова. Судя по рассуждениям Селина, там будет тот же дом, та же улица, но никакие коллекторы беспокоить ее своими "наездами" больше не будут. Причем, никогда в жизни! Это уму не постижимо просто: она сорвала джек-пот...
- Слышь? - обратилась Мельникова к Селину, поскольку брели они молча, - ты запомнил "карту" этой местности, пока падал сюда вниз, с парашютом? А то я что-то забыла вокруг осмотреться, пока летели...
- Чего? - промямлил Селин. Она теперь что, всё заново должна повторять, этому дауну?
- Я хотела сказать, мы в ту сторону идем? Там впереди есть какая-то дорога?
- Просто, я не понял, - отвечал этот шибздик на какой-то другой вопрос, - почему ты увидела этот мир?
- Чего?
- Ну, когда мы подлетали на вертолете.
- И чё?
- Почему ты увидела земную поверхность.
- А почему я должна ее не увидеть.
- Потому что ты первый раз здесь.
- Ладно, отвали. Я всё равно ничего не поняла.
- Я говорю, - всё-таки пытался тот сформулировать свои мысли достаточно внятно, а не так, как какой-то козел, - что те, кто раньше никогда не летал сюда, они ничего не видят. То есть, земную поверхность они не видят! Так понятно?
Селин должен был эту чепуху еще там озвучить, в вертолете, когда они летели. В то время она была актуальна. То есть, этот Селин сказал Насте, что вертолетчик не должен быть про всё информирован, потому что он не видит ту земную поверхность, над которой движется его вертолет. А сейчас Селин выглядит крайне глупо, когда пытается завести эту тему разговора с данной девушкой, да еще в такой резкой форме.
- Послушай, - ответила она ему в резком тоне, - если ты хочешь продолжать идти со мной дальше, то давай договоримся идти без болтовни. О"кей? А если тебе не терпится поговорить о чём-то, то отойди куда-нибудь, так, чтоб я тебя не слышала и там разговаривай! Сколько влезет.
- А почему так резко?
- Ну, у меня такое ощущение, словно ты уболтать меня на что-то собрался. Под юбку лезешь как будто.
- Я?!
- Ну, это ж ты сказал мне, что я тебе очень нравлюсь. Ну, там, фигура и всё такое... Чё ты уставился? Тогда, когда сели на парашюте. Чё, не помнишь?
Селин опять потерял дар речи. Ему неловко было говорить, что это она сказала ему такое, а не он ей.
- Я не про это, вообще!
- А про что ты?!
- Ты говорила, что не смотрела вниз, когда мы с тобой на парашюте спускались.
- Ну да, говорила. И чё дальше?
- А куда ты смотрела? Вверх?
- Да. Вверх. И что из этого?! Куда хочу, туда и смотрю, дебил! А ты - нет.
- В смысле, "нет"? - Селин хотел спросить, что это значит: "ты дебил, а ты нет". То есть, как она сказала: "здесь что, есть кто-то третий?"
- В смысле, тебе нельзя смотреть, куда хочешь.
- Э...
- Я смотрю, ты на меня всё время пялишься.
- Да нет... Я просто хотел у тебя спросить...
- Что ты еще хотел спросить? Раздвину ли я ножки перед таким как ты?
- Нет, не это.
- Ну, о"кей, озвучь тогда свои вопросики.