Продолжал ли Саба после примирения с царем оставаться его ближайшим советником и, в частности, принимал ли он участие в решении такого важного политического вопроса, как вопрос об ориентации на Россию? По нашему мнению, тот факт, что Саба последовал за Вахтангом в Россию, говорит о том, что он по-прежнему принимал близкое участие в государственных делах.
За нашествием лезгин последовало вторжение турок, Грузия была разгромлена. «Страну разорили, — писал Вахтанг Петру I, — все селения вокруг города разорены и постройки разрушены. Множество людей угнано в плен, язык не в состоянии описать наших бедствий. Ведь Кахети вся занята лезгинами».
Потерпев поражение, Вахтанг через Гори — Цхинвали — Рачу вместе с двухтысячной свитой направился в Россию. «В Грузии мы больше не могли оставаться, — писал он, — нас бы не пощадили…» Вахтанг желал лично побеседовать с Петром и добиться основательной военной помощи для спасения грузинского народа.
В преданной Вахтангу многочисленной свите находился и шестидесятисемилетний старец Сулхан-Саба Орбелиани.
Всего лишь восемь лет назад Саба, перенесший столь тяжкие испытания, вернулся на родину из своего длительного путешествия по Европе.
Полностью избавившись от иллюзорных надежд на помощь со стороны западных держав, Вахтанг прочно и окончательно связал свою судьбу с судьбой Российского государства. В этом решении его поддерживал Саба Орбелиани. Как Вахтангу, так и Саба союз с Россией представлялся единственным надежным путем спасения страны.
«Когда мы отправились в Россию, — рассказывает сам Вахтанг, — шестидесятисемилетний старец Саба по своему обыкновению не пренебрег любовью отца нашего и дяди, а также нашей преданностью и сопровождал нас с тремя братьями и двумя племянниками».
В составленном Вахтангом списке своей свиты (1724) упоминается «сын князя Саба, его брат Зосиме, оба — монахи-послушники, с пятью слугами и одним сыном азнаура».
Приехав в Москву, Сулхан-Саба поселился, конечно, у Дареджан: царевна была единственным близким человеком в огромной и чуждой ему столице.
Дареджан была последней оставшейся в живых представительницей большой когда-то семьи царя Арчила. Отец ее, мать и братья умерли один за другим. Почти с детства была Дареджан оторвана от родины. И только неустанная деятельность по укреплению русско-грузинских отношений, заботы о грузинской культуре, покровительство эмиграции скрашивали ее печальное одиночество.
От царя Арчила Дареджан достались в наследство два дворца: один в центре Москвы-Голицынский дворец[3], другой — на окраине столицы, в селе Всехсвятском. Здесь 30–31 января 1722 года, царевна торжественно принимала возвратившегося после шведской войны Петра. В ее дворце был устроен пышный маскарад.
В том же дворце Петр и Дареджан совещались о будущих путях Грузии, в частности, об участии грузинского войска в походе против Персии. Во Всехсвятском остановился сейчас для краткого отдыха и Сулхан-Саба. Он все еще рассчитывал в ближайшие дни выехать в Петербург с письмами царя Вахтанга.
В документах коллегии по иностранным делам Саба упоминается только однажды, 6 (17) ноября 1724 года; других документов, проливающих свет на его пребывание в Москве, пока не удалось обнаружить. А между тем оно затягивалось и, очевидно, надолго. Саба заболел. О поездке в Петербург нечего было и думать. Выпавшие на долю старика испытания оказались свыше его сил.
26 января 1725 года сердце великого грузинского патриота перестало биться. Через два дня, 28 января, скончался Петр I. Сохранилась следующая приписка очевидца на «Словаре» Орбелиани: «Саба скончался в 1725 году, января 26, вечером, в Великой Москве, во Всехсвятском, во дворце Арчила, и был погребен там же в церкви, повелением, иждивением и в присутствии царевны Дареджан».
Вахтангу VI не пришлось воздать последних почестей своему воспитателю; оплакать престарелого Саба выпало на долю Дареджан, дочери его любимого дяди Арчила.
Всехсвятское, где похоронен Сулхан-Саба Орбелиани, стало исподволь значительным культурным центром грузинской эмиграции в России. Здесь с 1699 года жил царь Арчил, здесь же протекала его плодотворная литературная деятельность.
Позже здесь развернули свою деятельность его сын Александр, первый фельдцейхмейстер русской артиллерии, сподвижник Петра I, знаменитый историограф Вахушти Багратиони, многие члены семьи Вахтанга, и в частности — Бакар.
Достаточно назвать имена таких деятелей грузинской культуры, как Иосиф Самебели, Христофор Гурамишвили, Николай, Димитрий и Зосиме Орбелиани (братья Сулхана-Саба), Эрасте Туркестанишвили, поэты Мамука и Фома Бараташвили, Димитрий Саакадзе, Мамука Гурамишвили, Давид Гурамишвили и многие другие, чтобы понять, какое огромное значение имел этот центр не только для проживающих в России грузинских эмигрантов, но и для всей Грузии, для ее культурной жизни.
3
Этот дворец сохранился и до наших дней. Он стоит во дворе Совета Министров Союза ССР, против гостиницы «Москва». До начала XIX в. дворец принадлежал грузинскому царственному роду — потомкам Вахтанга VI, князьям Грузинским.